Захар Прилепин стал вторым в федеральном списке партии «Справедливая Россия — За Правду» (СРЗП) и готовится к выборам в Думу. Писатель и политик при этом не скрывает амбициозных планов по созданию мощной левой коалиции. В интервью «Газете.Ru» он рассказал о перспективах этого союза, контактах с Кремлем, своем отношении к либералам и желании застроить всю Россию памятниками Сталину. А также объяснил, откуда растут ноги у проекта «Большая Евразия» и что общего между СРЗП и запрещенной в РФ партией нацболов.
«Из Кремля звонят и спрашивают: чего он хочет?»
«Газета.Ru»: Лидер КПРФ Геннадий Зюганов ждал вашего звонка в понедельник, 28 июня. Вы созвонились? Можете рассказать, есть ли какие-то договоренности?
Захар Прилепин: Вот вы мне сказали про это, и я вспомнил, что не позвонил.
— Как же так?! Ведь на кону левая коалиция, столько разговоров было…
— Да, коалиция в планах после выборов. А сейчас все занимаются своими делами, и я хотел, чтобы немножко эта шумиха затихла. Я думаю, надо недельку-другую подождать, и я ему спокойно позвоню. В КПРФ много, активно обсуждали мой приход на их съезд, выставляли его негативно. Сейчас нужно, чтобы немножко ушла вся эта волна, потом мы с ними повстречаемся, и я обязательно все расскажу.
— Продолжая тему о коалиции: вы, когда создавали партию «За правду», говорили, что в нашей политической системе надо обо всем, по крайней мере, ставить в известность администрацию президента. А о возможной коалиции с КПРФ вы с кем-нибудь из АП разговаривали?
— Нет. Вы вырвали мои слова из контекста, я ничего этого никогда не говорил. Я даже не знаю ни каких-либо телефонов, ни людей, которых я могу о чем-то оповестить. Я просто хочу сказать, что мы живем в контексте государства. Конечно же, мы учитываем его реалии.
— Но все-таки между российской государственностью и понятием Евразия есть разница.
— Да нет, если вы немного знаете концепцию Гумилева. Речь идет практически об одних и тех же пространствах.
— А когда политический проект Евразия имел практическое воплощение? Золотая Орда?
— Была Орда, потом Русь, Россия, потом Российская империя, потом Советский Союз.
— И это все, с вашей точки зрения, евразийство?
— Это политическое воплощение евразийского содружества. Оно находится на территории Евразии, и с тех или иных пор на каждом новом этапе оно возобновляется.
В этом контексте независимые Армения, Украина, Белоруссия, ряд других территорий, конечно являются оксюмороном.
Конечно же все это неизбежно будет включено в общую централизованную государственность.
— То есть, сейчас еще одна попытка реализовать новый евразийский политический проект, где доминантой будет европейская русская культура?
— Вы хотите, чтобы я отвечал на вопрос, исходя из ваших представлений?
— Хорошо, давайте исходя не из моих. Тогда скажите: русская культура — не европейская?
— Русская культура — это русская культура. На самом деле, конечно же русская культура имеет свои совершенно уникальные черты, которые в чем-то, безусловно, роднят ее с европейской культурой. Пушкин наследовал французскому роману, она принимала те или иные формы, в том числе европейской литературы. Ну и что?
Те же самые иные формы были приняты, допустим, латиноамериканской литературой. Является ли латиноамериканская литература европейской литературой? Это же никто обсуждать даже не будет. А у нас обязательно надо про это сказать! Да почему же европейская?!
Мы представители русской, совершенно уникальной культуры, которая взаимодействует с иными культурами. Но в данном случае мы говорим о политическом контексте, который, безусловно, так или иначе соотносится с географическим. И эта концепция уже конкретно прописана людьми умнее вас с нами, начиная от Данилевского, Трубецкого, Савицкого и заканчивая Гумилевым. А вы переводите разговор опять в этот нелепый пинг-понг.
Знаете, я лет в 25 отвечал на вопрос: «Как может существовать национал-большевизм, это же не сочетается?». Хотя написаны уже тысячи книг, все равно последний раз у меня спросили про это вчера. Хотя понятно, что «правые» и «левые» давно уже цепляются в политическом контексте в постоянном режиме. Вон Марин Ле Пен — «лево-правый» политик, очевидно.
Так и Россия является европейской, евразийской и какой угодно. Возьмите любую крупную фигуру русской культуры, и вы найдете там самые разные вещи. Вот Есенин кому ближе: британской поэзии или чувашской и мордовской традиции? Вот задайтесь вопросом. Я думаю, что вы много времени проведете, прежде чем дать ответ себе на этот вопрос.
— Как вы оцениваете современные отношения России с Китаем? Вам кажется, что надо стремиться дальше куда-то к оформленному союзу?
— Какие есть сейчас отношения, такие и должны быть. Потому что у нас общий один стратегический противник и оппонент — это Соединенные Штаты Америки. Пока есть общий оппонент, значит, у нас есть какие-то общие цели. Потом пути безусловно разойдутся, потому что мы две суверенные страны, у каждой из которых свои личные цели. Но я не думаю, что в ближайшей политической перспективе есть пространство для конфликта России и Китая.
— Представители Китая как-то участвуют в развитии евразийской концепции или нет?
— Нет, они там совершенно ни при чем. Нас интересует территория бывшей Российской Империи.
«В 2014 году мы стали откровенными врагами с либералами»
— Как давно вы знакомы с Мироновым?
— Достаточно давно. Мы с ним встречались, обсуждали какие-то текущие личные и политические планы еще задолго до появления партии «За правду». Говорить о близких отношениях невозможно, но мы находились в одном политическом пространстве.
— Какие у вас были отношения в 2011 году, когда он ходил с белой ленточкой? Вы тогда тоже были в оппозиции, пусть и не были на Болотной площади.
— Есть либеральная оппозиция, есть левая оппозиция — это две разных оппозиции. И Зюганов был в оппозиции, и Лимонов был в оппозиции, и Проханов был в оппозиции, и Анпилов был в оппозиции, и Руцкой был. А когда вы говорите «оппозиция», то подразумеваете сугубо либеральный контекст. Вы сразу же начинаете загонять Миронова и вашего покорного слугу куда-то в компанию к Олегу Кашину. Не надо вводить в заблуждение ваших читателей.
— Но в 2011 году все-таки, кажется, было перемирие…
— До 2011 года как раз. Действительно, был какой-то период, не очень длинный, приблизительно с конца 2005 года до 2011. Тогда Лимонов создал коалицию с Касьяновым и с Каспаровым с одной стороны, а с другой стороны, скажем, «Эхо Москвы» сделало Александра Проханова и Максима Шевченко своими постоянными авторами. Тогда казалось, что какое-то взаимодействие между левой и либеральной частью оппозиции, оно возможно. Но уже в 2011 году эта концепция начала осыпаться.
Напомню, в день кризиса на Болотной я сказал в прямом эфире «Эха Москвы», что с либералами я больше дел иметь не буду. И Лимонов тогда разругался вдрызг со всей либеральной общественностью. А в 2014 году мы уже стали откровенными врагами.
— Давайте перейдем к выборам в Госдуму. Есть ли какой-то предполагаемый результат, который бы вы сочли успехом?
— В Думу идет как по федеральному списку, так и по округам, та часть моей команды, с которой я пришел в коалицию. Их приход в Государственную думу в качестве депутатов, по крайней мере, большинства из них — для меня безусловная задача-минимум. И этим результатом я буду вполне удовлетворен. Остальные вещи, связанные с процентами и всем остальным, прямо скажу, находятся не на первой позиции. Безусловно я заинтересован в общепартийном результате, мы на него работаем. Но вы спросили о программе-минимум — она такова.
— Таким ответом вы даете повод говорить, что не все ладно у вас с Мироновым и Семигиным. Вы акцентировали именно на успехах своей команды, а не общепартийных. Существуют ли какие-то неразрешимые противоречия?
— Из того, что я сейчас произнес, ни о каких противоречиях речи не идет. Я постоянно говорил, что в партии есть концепция трех колонн, идущих в Государственную думу. Я не скрываю, что у нас есть совершенно спокойная, органичная, добрососедская конкуренция. Есть моя часть команды, есть часть команды Миронова. Геннадий Юрьевич [Семигин] сам за себя ответит.
Для того, чтобы не устраивать друг с другом соревнования, мы просто разделились по регионам. Вот мои товарищи идут в определенной части России, а есть мироновские люди, которые идут по другим округам. И это вовсе не означает ни в коей мере никакого конфликта. Это совершенно спокойное разрешение внутрипартийного паритета и договора.
Более того, в регионы, куда меня люди Миронова зовут в качестве поддержки, я поеду. Если кому-то из моей команды понадобится помощь Сергея Миронова, он тоже приедет. Мы только что с ним встречались, у нас прекрасные отношения.
— После выборов в Думу вы будете подводить итоги работы трех команд?
— Совершенно верно. Нам тоже надо понять, какая часть нашей методологии и нашей идеологии наиболее действенна, потому что мы представляем более радикальную колонну. Например, донбасская тема для нас является большей прерогативой, чем, скажем, для Валерия Гартунга. У него там свой регион, он далеко от Донбасса, а у нас в Ростовской области идет Юрий Мезинов, мой товарищ, донецкий волонтер. Поэтому мы посмотрим, как у кого получилось, и будем это учитывать в дальнейшей работе.
— Ранее Николай Новичков, а это ваш человек, говорил, что в программу попадет пункт о присоединении Донбасса к России. В итоговой программе осталось только признание ДНР и ЛНР. Что произошло?
— Я, честно говоря, не очень помню про использование этих формулировок «присоединение» и «признание». На самом деле, видимо, общепартийные юристы читали и сказали, насколько я помню, что как партия мы не можем требовать присоединения. Можем требовать признания, которое, конечно, де-юре и де-факто предполагает воссоединение с Россией. Как только мы их признаем, значит мы признаем их право на референдум о воссоединении с Россией. Тут вопрос исключительно юридической казуистики.
— Бывший председатель Совета Министров ДНР Александр Бородай планирует идти на выборы от «Единой России», он выиграл их праймериз. Что думаете об этом?
— Желаю ему успеха.
— А в каких отношениях вы сейчас с ним?
— Доброжелательных. То есть, мы не созванивались и не встречались достаточно давно, но и никакая черная кошка между нами не пробегала. Я думаю, что мы сохраним дружеские отношения, даже если будем в конкурирующих политических организациях.
— Тогда зайду с другой стороны: вас коробят попытки «Единой России» сыграть на теме Донбасса?
— Я иронически к этому отношусь. Слово, вами употребленное, не подходит. Не коробит. Я считаю, что все это пойдет на пользу Донбассу. Мы к этому и призываем наше государство. И было бы крайне странно с моей стороны, когда государство обратилось к Донбассу и главную партию направило на помощь, вдруг сказать: «не надо»! Пусть идут и работают. Мы постараемся собрать свои голоса, даже учитывая то, что часть избирателей на Донбассе проголосуют за «Единую Россию».
«Это уже совсем другая «Справедливая Россия»
— «Справедливую Россию», когда она только образовывалась, называли второй партией власти. Свое первое соглашение о сотрудничестве партия заключала с «Единой Россией». Как сейчас вы бы объяснили непосвященному человеку, почему такое сотрудничество невозможно?
— Это уже другая юридическая организация, социалистическая партия «Справедливая Россия — За правду», которая отстаивает социалистические постулаты, полностью противоположные капиталистической партии «Единая Россия», которая отстаивает другой путь развития России. Это полностью два противоположных вектора. И любому человеку, который знает отличие слова «капитализм» от слова «социализм», этого объяснения достаточно.
— Когда вы объединились в феврале 2021 года журналистка «Эха Москвы» Ксения Ларина поздравила всех россиян с первой зарегистрированной в России фашистской партией. Как вы отреагировали на это?
— Я Ксению знаю давно и хорошо. С юмором отреагировал. Она пишет все это серьезно. И я привык уже не огорчаться, а улыбаться в ситуации, когда люди жестоко расходятся с реальностью.
— Вы продолжаете общение с партией нацболов «Другая Россия»?
— Нет, честно говоря. По-моему, съезд у них был, они там приняли резолюции. Я потом спросил у своих ребят, они сказали: «Ну нормально провели». Я думаю, что эта партия не будет никогда зарегистрирована. Да и, прямо скажем, там нет никакой партии. Я поименно знаю, кто в этой организации находится. Там считанное количество людей осталось от тех легендарных имен, и дай Бог им здоровья. Пусть ребята дальше продолжают заниматься той деятельностью, которая приносит им радость и удовлетворение.
Но я вас уверяю, что бóльшая часть действующего политического актива партии «Другая Россия» — НБП (организация запрещена в России)* (Национал-большевистская партия (организация запрещена в России) — запрещенная в России организация) работает со мной. Три из пяти наследников-преемников Лимонова пришли в партию «Справедливая Россия — За правду». И бóльшая часть известных активистов 1990-2000-х годов тоже здесь.
По факту, конечно, мы могли бы сказать, что мы являемся правопреемниками «Другой России», но я не хочу своих товарищей обижать. Я бы не сказал, что я слежу за их политической деятельностью. А они за нашей следят.
— Еще раз, «Справедливая Россия» — фактически наследник «Другой России»?
— «Справедливая Россия — За правду» по факту нахождения в ней 16 членов ЦК НБП «Другая Россия» является ее правопреемником. Потому что у нас большинство управленческого аппарата «Другой России». Но правопреемниками считаются те люди, которым Лимонов передал управление партией, я даже не знаю кому именно. Мы на этот бренд не претендуем.
— Вы писатель, участвуете в ряде творческих проектов. Судя по тому, что вы получили второе место в федеральном списке «Справедливой России», следующие 5 лет, скорее всего, проведете в Думе. Пришлось ли ради этого уже скорректировать какие-то планы? Не боитесь, что заскучаете?
— Боюсь. Но, надеюсь, найдется время и для работы депутатом, и для всех иных сфер моей деятельности — от литературной до театральной, с которыми я точно не хотел бы расставаться. Начнем работать, а там посмотрим. Надо еще дожить до конца выборов, чтобы инфаркт не хватил по дороге. Я пока даже формально не знаю, как это выглядит, только знаю, что депутаты ходят на работу несколько дней в неделю. Посмотрим, не боги горшки обжигают.
* Национал-большевистская партия (НБП) — запрещена в России по решению Московского городского суда от 19.04.2007 года.
