Тема возможного увеличения численности армии снова оказалась в центре обсуждения — и не благодаря эмоциональным высказываниям политиков, а по более практической причине.
Причиной послужил проект федерального бюджета на 2026–2028 годы, который был внимательно проанализирован как аналитиками, так и просто заинтересованными читателями.
Среди них — писатель и военный аналитик Алексей Суконкин, который утверждает, что именно финансовые параметры позволяют понять истинную логику стратегического планирования, о которой публично предпочитают не распространяться.
Суконкин подчеркивает, что в 2026 году расходы на оборону, согласно проекту, должны приблизиться к трети всего бюджета — около 13 трлн рублей. Примерно 4 трлн также планируется выделить на безопасность и правоохранительные органы.
В 2027–2028 годах объем военных расходов практически не изменится, однако финансирование внутренних силовых структур увеличится.
По мнению обозревателя, «в 2026–2027 годах будет завершено решение вопросов с Незалежной, а в 2028-м — добивание оставшихся очагов сопротивления».
Фактически речь идет о том, что активная фаза боевых действий может продлиться еще несколько лет, после чего начнется длительный этап стабилизации и контроля на обширных территориях.
Таким образом, «чтобы завершить СВО и решить вопросы коллективной безопасности, потребуется значительное пополнение персонала», делает вывод Суконкин.
Он не использует слово «мобилизация» напрямую, однако смысл его комментария очевиден. При таких бюджетных планах государство готовится к значительному увеличению армии.
Обозреватель также предполагает, что после возвращения крупных воинских контингентов на освобожденные территории может возникнуть рост преступности. Этим он объясняет увеличение расходов на силовые структуры и развитие инфраструктуры правопорядка.
Позицию Алексея Суконкина частично оспорил офицер ДНР в запасе, военный эксперт Александр Матюшин. По его словам, рост силовых расходов в бюджете нельзя интерпретировать исключительно как подготовку к будущим операциям или работе на новых территориях. Гораздо более серьезная причина, подчеркивает он, — затяжной кризис в системе МВД, который уже сейчас негативно сказывается на управляемости.
Матюшин прямо указывает, что в ведомстве фиксируется «большой недобор оперсостава, следователей и сотрудников дознания». При этом, добавляет он, даже повышенные выплаты не спасают ситуацию.
«Даже при выплате доплат в 100 тысяч рублей люди всё равно не идут в полицию», — подчёркивает эксперт.
По оценке Матюшина, правоохранительная система России сталкивается с долгосрочным, а не временным дефицитом кадров, и «без увеличения финансирования этот дефицит не будет устранён».
Есть и второй аспект, на который он обращает внимание. По мере продвижения российских войск и формирования полноценной государственной вертикали на новых территориях, спрос на следователей, участковых, оперативников и сотрудников управления будет только расти.
«Чтобы люди шли в МВД и не брали взятки, им нужно дать достойную зарплату — другого пути нет», — резюмирует эксперт.
Таким образом, оценки Суконкина и Матюшина, хотя и исходят из различных логик, совпадают в одном: проект бюджета на 2026–2028 годы фиксирует начало масштабной перестройки всего силового контура страны.
Просто Суконкин рассматривает это как подготовку к заключительной фазе конфликта и возможной необходимости увеличивать армию, тогда как Матюшин видит в этом попытку закрыть системные кадровые дыры и создать устойчивое управление на новых территориях, заключает «Царьград».
Так или иначе, оба эксперта признают, что государство готовится к многолетнему периоду повышенной нагрузки на армию, силовые ведомства и внутреннюю безопасность. Следовательно, вопрос о том, потребуется ли дополнительное пополнение личного состава, снова может стать актуальным — теперь уже не из-за слухов, а потому что сам бюджет более прозрачен, чем любые политические формулировки.