В начале осени безногий инвалид Сергей Грибков был освобожден из рабства. Человек, который считал себя его «хозяином» на протяжении последних девяти лет, недавно был объявлен в федеральный розыск. В отношении «рабовладельца» возбуждено уголовное дело по статье 127.2 УК РФ «Использование рабского труда». Наиболее строгая санкция по этой статье — лишение свободы на срок до пяти лет (на четыре года меньше, чем Сергей провел в рабстве). Однако сам факт возбуждения дела по данной статье — это уже победа, ведь в России подобных случаев крайне мало.
Сергей пережил одновременно и тяжелое испытание, и в некотором смысле благословение. Он увидел в своей жизни как самые низкие проявления человеческой души, так и ее величественные взлеты. Одни люди были с ним жестоки, как звери, в то время как другие проявляли милосердие, как ангелы.
История современного раба и тех, кто его выручил, представлена в материале обозревателя «МК».
— Запишите видео, — прошу я по телефону Сергея, который сейчас проживает у волонтера Марии в деревенском доме.
— Он же не умеет, — вмешивается в разговор Мария. — Сейчас я подою корову и помогу ему.
Через полчаса я получаю обещанное видео. На нем изображен добрый, но в то же время растерянный мужчина средних лет с крестом на шее. Видно, что он был крепким (как позже выяснится, служил в ВДВ).
Сергей сбивчиво рассказывает о себе, о том, как стал инвалидом и как попал в рабство. 
Наш герой родился в 1976 году в Ярославле. Когда ему исполнилось четыре года, Сергей вместе с двумя младшими сестрами и старшим братом попал в детский дом. Дети были забраны органами опеки из неблагополучной семьи, лишившейся родительских прав из-за пьянства мамы и папы. Когда Сергею исполнилось семь, его перевели в школу-интернат в Рыбинском районе.
— Тогда мы и потерялись, — говорит Сергей. Он больше не видел ни сестер, ни брата.
После четвертого класса его снова перевели в другое учреждение для сирот — на этот раз в школу-интернат, находящуюся в деревне Багряники Первомайского района. Там ему каким-то образом удалось «подсмотреть» свое личное дело. Он узнал, где живет старший брат и где находится мама (в доме престарелых). Он записал два адреса на листочке. Однако про отца, как он говорит, прочитать не успел…
Сергей окончил школу и поступил в ПТУ на специальность тракториста. Крепкий, высокий, здоровый — ему было суждено работать за рулем комбайна или трактора. Но произошла неприятность: он не сдал экзамены на получение водительских прав в ГАИ. Без прав — нет работы. Он вернулся в школу-интернат.
— Меня не приняли, — вспоминает Сергей. — Сказали: «Тебе уже восемнадцать, дальше сам справляйся».
Куда идти? Что делать? Тогда Сергей еще не знал, что ему, как социальному сироте, полагается квартира от государства. В общем, он остался на улице, и единственным, кому он оказался нужен в тот момент, была армия. Сергея прямо с улицы забрали в военкомат. Он рассказывает, что менее чем через год попал в составе подразделения ВДВ в Чечню, в самую горячую точку.
Обстрелы, взрывы… Сергей получил тяжелую контузию, о которой помнит лишь смутно. Но он запомнил операционную в госпитале, где ему ампутировали обе ноги. Трудно представить, что чувствовал в тот момент девятнадцатилетний парень.
Забегая вперед, скажу, что вся информация о жизни Сергея — с его слов. На данный момент у нас нет документального подтверждения, что ноги он потерял на чеченской войне. И сама процедура установления личности Сергея еще не завершена. Но, по крайней мере, правоохранительным органам он рассказывает именно такую историю своей жизни.
— Насколько мы поняли, из госпиталя его выписали «в никуда», — рассказывает волонтер Мария. — Инвалидность не оформили. Прописка у него в паспорте была «детдомовская», но она автоматически аннулируется в восемнадцать лет. В общем, ни средств, ни жилья, ни ног…
Сергей решил разыскать родных по адресам с листочка, который он хранил все это время. Адресом брата оказалось общежитие. Там объяснили, что он сейчас в тюрьме, и что это не первая его «ходка». Адрес мамы — дом престарелых. Там сообщили, что она умерла.
Сергей отправился дальше искать родственников по белому свету — на инвалидной коляске. Он скитался по разным городам, подрабатывая тем, что чинил мебель. Часто пил. Однажды в компании ему предложили выпить, он, как обычно, согласился, но что было дальше, не помнит. Очнулся на улице без денег и документов. Это произошло в Санкт-Петербурге. Сергей знал, что есть в городе на Неве Александро-Невская Лавра, где, как он думал, ему помогут восстановить документы и дадут крышу над головой. Около Лавры он и встретил молодого мужчину, уроженца Молдавии.
А дальше произошло следующее:
— Мы заговорили. Я ему все объяснил. И вот этот парень сказал: «Ты нормальный мужик. Давай, поехали ко мне домой. Будешь жить с нами, как у Христа за пазухой. Будешь частью нашей семьи. Мы поможем тебе, сделаем документы. Ничем тебя не обидим». И я поехал. Стал жить. Проходит месяц, проходит два. А потом этот парень сказал: «За еду и дом ты должен заплатить». А как платить? «Иди попрошайничать».
Сергей попрошайничал девять лет. «Хозяин» называл это работой. Была установлена «норма выработки» — десять тысяч рублей в день. Если Сергей приносил меньше, его били и лишали еды. Интересно, что даже в случаях, когда пищи не было, выдавали водку. Сергей вспоминает:
— Говорили: «Пей. Так теплее будет». «Пей. Так веселее просить милостыню будет».
Мужчина рассказывает, что пытался сбежать. Но, во-первых, без ног далеко не убежишь. Во-вторых, его быстро возвращали, и только еще сильнее били. По словам пленника, ему было очень страшно.
В той же семье вместе с ним жил еще один инвалид. 
— Его тоже Серегой звали. Он умер, когда ему не дали похмелиться. Тело увезли на кресле-каталке или на тележке в какое-то безлюдное место и там оставили.
В каком году это произошло, мой собеседник не помнит. Даже времени года не знает. А потом «рабовладелец» стал возить Сергея по городам и весям — Москва, Великий Новгород, Альметьевск.
— В Альметьевске его наши волонтеры нашли, — рассказывает Мария. — Они подошли к нему, спросили: «Почему попрошайничаешь? Тебя кто-то заставляет?» Он сначала побоялся сказать правду, думал, что его проверяют. А потом признался.
Волонтеры обратились в полицию. Спасибо стражам порядка, они сработали оперативно. Сергеи были помещены в больницу.
Так появилось уголовное дело, а «рабовладелец» был объявлен в розыск. В больницу к Сергею первое время подсылали «фальшивых» сестер — он узнал среди них женщин, которые жили в семье, где его держали в рабстве.
Волонтеры сейчас занимаются восстановлением его документов, чтобы он мог получить жилье и инвалидность. Из больницы Сергеи выписали, он живет у Марии, которая сама когда-то оказалась в кризисном центре.
— Когда-то давно я тоже была в похожей ситуации, — говорит Мария. — Я сбежала из рабства с детьми в кризисный центр. Мне помогли. И вот я купила домик в деревне, живу свободно, радуюсь каждому дню. Когда мне рассказали о Сергее, я сама предложила помочь. Ранее у меня уже жили те, кто попал в трудную ситуацию. Я прекрасно понимаю Сергеи. Если мне удастся помочь ему начать новую жизнь, я буду считать, что сделала что-то действительно важное.
Сергей смотрит на Марию как на ангела, который пришел с небес, чтобы помочь ему. В его жизни было несколько таких встреч, которые позволили ему не сломаться и не впасть в алкоголизм. У Джека Лондона в рассказе «Бродяга и фея» одна девочка полностью изменила жизнь преступника, который проснулся с похмелья — а над ним зонтик и кто-то отгоняет мух. Вот и Мария сейчас держит такой зонтик и отгоняет «мух», искренне веря, что у Сергея есть будущее. Может ли человек без ног, без средств к существованию и жилья, с алкогольной зависимостью и т. д. начать новую жизнь? Посмотрим.
Согласно данным судебного департамента при Верховном суде РФ, российская Фемида за первое полугодие 2025 года привлекла по статье 127 УК РФ «Незаконное лишение свободы» 54 человека. Известно, что из них 7 были осуждены за торговлю людьми (статья 127.1 УК РФ). Однако сколько осуждений по статье 127.2 — неясно. Но такие случаи все же стали появляться, и это хороший знак. В целом, подобные дела крайне сложно возбуждать и расследовать, так как жертвы чаще всего являются маргинализированными личностями. Их словам мало кто верит, и защищаться в суде они не могут. В то время как «хозяева» позволяют себе дорогих адвокатов и знают, как правильно и куда обращаться за помощью. Совсем недавно в мой адрес, как члену СПЧ, поступило обращение от одной семьи, обвиняемой в использовании рабского труда на ферме. Члены семьи утверждали, что не виноваты, наоборот, спасали бездомных, опустившихся от голода и холода, а те работали на полях и огородах в знак благодарности. Речи о помощи бездомным с документами, выдаче им зарплаты на руки не шло. Вроде как — а зачем? Ни «хозяин», ни «хозяйка», похоже, так и не поняли, что относились к людям, как к принадлежащему им скоту. Тут уместно напомнить: велик тот, кто сможет вернуть достоинство потерявшему его. И как же низок тот, кто лишает его других.
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Комментарий юриста Булата Мухамеджанова:
— Подобные дела имеют латентный характер, потому что все жертвы сильно запуганы. Когда правоохранительные органы, активисты и просто неравнодушные граждане освобождают их из рабства, им самим, как правило, не нужны ни расследования, ни наказания виновных. Они просто мечтают укрыться где-то и все забыть. Поэтому такие дела трудно довести до суда.