Угроза резкого обострения торгового конфликта между Вашингтоном и Пекином продолжает оставаться главной темой на международной арене. Обещание президента Трампа ввести с 1 ноября новые пошлины в 100% на китайские товары выглядит совершенно серьезно и не является просто риторическим приемом или частью переговорной стратегии. Если США осуществят этот шаг (а время ожидания сокращается), глобальная экономика столкнется с серьезными трудностями. И для России ситуация тоже не сулит ничего хорошего.
Из заявления Трампа можно сделать вывод, что пошлины вводятся в ответ на «чрезвычайно агрессивную позицию» Китая в области торговли. 9 октября министерство коммерции КНР значительно ужесточило меры экспортного контроля в отношении технологий, связанных с редкоземельными металлами (РЗМ), объяснив это необходимостью защиты национальных интересов и государственной безопасности. Теперь зарубежные компании обязаны получать лицензию на экспорт товаров двойного назначения, произведённых с использованием РЗМ китайского производства.
В Соединенных Штатах 70% редкоземельных металлов поступает именно из Китая, при этом основным потребителем является американский военно-промышленный комплекс. Сам Китай контролирует половину мировых запасов РЗМ и около 90% мировых мощностей по их переработке. Его решение, по оценкам Bloomberg, направлено на укрепление переговорных позиций Пекина перед ожидаемой встречей председателя Си Цзиньпина с Трампом, запланированной в рамках саммита АТЭС, который пройдет в южнокорейском городе Кёнджу (31 октября — 1 ноября). В настоящее время сама встреча находится под вопросом.
Напомним, что две страны находятся в состоянии перманентной торговой войны с февраля текущего года, когда глава Белого дома ввел 10% пошлину на все товары из Китая. В марте США увеличили ее до 20%, а вскоре — после нескольких взаимных выпадов — до 145%. Однако затем стороны смягчили позиции, и к середине мая пришли к соглашению о взаимном снижении пошлин до 10% на 90 дней. В начале августа Вашингтон продлил паузу на повышение ввозных пошлин на китайскую продукцию еще на 90 дней. И вот сейчас это противостояние вновь начинает набирать темп.
— Ситуация пока достаточно неопределенная, а до 1 ноября остается время, — размышляет в разговоре с «МК» ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. — Существует две точки зрения на происходящее. Например, ходят слухи о масштабной подготовке командами Трампа и Си Цзиньпина некого компромиссного варианта, который якобы будет представлен на саммите в Южной Корее. С другой стороны, некоторые наблюдатели указывают на достаточно красноречивую фразу Трампа: «Похоже, больше нет причин для встречи». Это может быть предвестием нового, ещё более серьезного этапа торговых войн. Эскалация тарифов чревата общим спадом международной торговли и сокращением инвестиций. Кстати, 7 октября ВТО, ссылаясь на ожидаемые последствия тарифной политики США, снизила прогноз роста мирового объема торговли на 2026 год до 0,5%, с 1,8%, объявленного в августе. Для 2025 года, наоборот, прогноз был повышен с 0,9% до 2,4%.
— Какие последствия может иметь тарифная эскалация для России?
— Во-первых, наша экономика, являясь экспортно ориентированной, особенно уязвима к глобальному снижению спроса. Если в мире наблюдается замедление, отпадает необходимость в дополнительных поставках нефти, газа и металлов из России. Во-вторых, стоит учитывать ситуацию на российско-китайском торговом направлении, которая далека от благоприятной: по итогам первого полугодия общий двусторонний товарооборот сократился на 9,1%, составив $106,5 млрд. Понятно, что Китай, для которого полностью закрывается рынок США, может частично компенсировать свои потери на российском рынке. Это мы уже наблюдали на примере экспансии китайского автопрома. Но тут имеется и обратная сторона: да, для России это приведет к насыщению внутреннего спроса и решению ряда проблем с импортом автомобилей и оборудования, но, одновременно, это ослабит позиции отечественных производителей.
Чтобы составлять конкуренцию китайским товарам, необходимо опережать их либо по качеству, либо по ценам. Ни того, ни другого пока не наблюдается, и это представляет собой дополнительный вызов для государства. Доля Китая в внешнеэкономическом обороте России составляет 33%, и это наш главный партнер. Соответственно, если баланс ещё больше сместится в его сторону, это приведёт к уменьшению доли чистого экспорта (экспорт минус импорт) в ВВП страны. По данным Росстата, во втором квартале 2025 года она составила 1,9%, снизившись с 5,1% в апреле-июне 2024 года. Эти сложности требуют от правительства дополнительных усилий для выравнивания двусторонних торгово-экономических отношений.
— Свое решение о пошлинах в 100% Трамп принял в ответ на ужесточение Пекином экспортных требований для редкоземельных металлов. Может ли Россия, обладая сырьевой базой для добычи РЗМ, переключить акценты США и извлечь из этого выгоду?
— Чисто гипотетически — да. Но для того чтобы довести всё до стадии производства, потребуются годы. Намерения имеются, они озвучены, но все понимают, что задача выполнима лишь в совершенно иной геополитической обстановке. Пока не будет достигнута мирная договоренность по Украине (что вряд ли произойдет раньше середины 2026 года), о реализации российских проектов в области редкоземельных металлов с США говорить не приходится. А пока мы так или иначе остаемся зависимыми от Китая в сфере РЗМ и будем продолжать отправлять туда наш концентрат для переработки.