«Мне 8 лет, я учусь во втором классе. Мы переехали из Павлодара на свою родную родину, чтобы получать знания, но комиссия посчитала, что я не знаю свой родной язык, хотя кроме русского я больше не знаю никакого языка» — так звучало обращение младшей дочери семьи Морозовых, переехавшей из Казахстана в Тюмень, президенту во время Прямой линии. Из-за большого количества обращений она не смогла попасть на встречу, поэтому историю семьи рассказывает «МК».
История, всплывшая после Прямой линии главы государства, увы, стала очередной из тех, о которых иронично говорят: «Никогда такого не было, и вот опять…» Переехавшие в Тюмень из казахского Павлодара с мамой и папой русские школьницы Морозовы оказались вынуждены учиться дома, так как обе не смогли набрать проходной балл для поступления в тюменскую среднюю школу. Их родной и единственный язык, которым они владеют, тюменские экзаменаторы признали «плохим русским». Хотя всего несколько дней назад, 9 декабря, на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека, президент призвал освободить от экзаменов по русскому языку детей переселенцев, для которых он является родным, как тюменская школа отказала сестрам Морозовым, не знающим никакого другого языка, кроме родного — русского.
Родители мамы и папы девочек — то есть их бабушки и дедушки — являются русскими людьми, которые приехали работать в Казахстан, когда он еще был одной из 15 братских советских республик. В настоящее время в суверенном Казахстане русскоязычных не особенно ценят, и семья приняла решение вернуться на родину — и это не такая уж и историческая родина, ведь бабушки и дедушки уехали в новейшей, можно сказать, истории, менее полувека назад.
Однако в Тюмени посчитали русский язык второклассницы и девятиклассницы, обучавшихся в казахском Павлодаре (традиционно русскоязычном, кстати, городе), недостаточно «хорошим» для обучения в местной средней школе. Родители в шоке: их дочки, Саша и Илона, учились в русской школе в Павлодаре, другого языка они не знают, а решение о переезде было принято именно ради детей — чтобы избежать давления на русскоязычных, которое в полной мере испытывают взрослые. Но в новой школе, по словам мамы Саши и Илоны, девочкам устроили целый «квест», после которого официально отказали в приеме.
— Я не знаю, по какой шкале оцениваются знания, — говорит мама сестер Морозовых. — Младшая сдала на 60 баллов, а старшая — на 40, потому что очень переживала. Но создается впечатление, что оценивали не знание русского языка, а всю школьную программу. Да, они у меня не отличницы, учатся средне, но русский язык знают хорошо.
Родителям посоветовали обратиться напрямую к президенту. Может быть, в Тюмени не слышали, как глава государства на заседании СПЧ лично предложил отменить экзамены для детей русскоязычных соотечественников, переезжающих в Россию, добавив: «Какие экзамены-то? Нужно просто помочь этим детям, если есть необходимость, оказывать им помощь в освоении тех или иных предметов».
После чего ряд специалистов — педагогов-русистов и лингвистов, специализирующихся на РКИ (русский как иностранный) прокомментировали, что «свободно владеть» и «не знать каких-то языковых изменений» — это разные вещи. Язык — живой и, соответственно, постоянно обновляющийся организм. И если его носитель живет вне языковой среды, он может отставать от этого развития, а именно: не знать каких-то новых выражений и слов, в основном сленговых. Но это совсем не то же самое, что «не говорить и не понимать», когда речь идет об оценке знания русского языка не носителем — то есть иностранцем.
Обе девочки подготовили видеообращения к президенту в виде роликов, наглядно подтверждающих их свободное владение русским языком — по той простой причине, что это их родной язык. Второклассница сказала, что «переехала на свою родную родину, чтобы получать знания, но комиссия посчитала, что я не знаю свой родной язык, хотя кроме русского я больше не знаю никакого языка». А девятиклассница добавила, что «все девять лет я училась в русской школе. Переехав в Россию без всяких программ, мы столкнулись с проблемой: образование меня не берет в школу. Комиссия посчитала, что я недостаточно знаю свой родной язык. Пожалуйста, помогите мне поступить в школу, я очень сильно хочу получить образование».
Общественники, увидев эти ролики в соцсетях, выразили возмущение и подхватили: «Люди возвращаются по призыву президента. Но зачем-то чиновники продолжают лишать русскоязычных детей права на образование».
Для прояснения ситуации был направлен запрос в Департамент образования. Ответа пока нет, зато семьи переселившихся в РФ соотечественников с аналогичными проблемами продолжают появляться в тематических чатах. От официальных источников пока удалось получить лишь расплывчатое: «Профильным ведомствам поручено внести необходимые коррективы в существующие нормативные документы, регулирующие порядок приема в школы».
— Получается, что пока в принятые ранее нормативные документы относительно детей переселенцев не внесены изменения, дети должны пропускать занятия? — задается вопросом семейный психолог Марина Колганова. — Это неправильно. Для них переезд — и так стресс. Для всей семьи, а для детей в первую очередь. Очень хотелось бы, чтобы установленные правила для сдачи экзаменов на знание русского не добавляли дополнительных сложностей при адаптации участников программы к новому месту жительства.
— В настоящее время в нашей стране действует государственная программа «Соотечественники», нацеленная на создание условий для добровольного переселения в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за границей, — напоминает юрист Александр Колганов. — Эта программа призвана способствовать социально-экономическому развитию России и улучшению демографической ситуации в стране. В рамках этой программы соотечественники, конечно же, переезжают к новому месту жительства вместе со своими семьями. И кто, как не дети, являются важнейшими участниками этой программы. Им же жить дальше. И нам всем — от чиновника до обычного гражданина — важно помочь их детям адаптироваться к жизни в новых условиях. Семьи возвращаются на свою историческую родину, хочется, чтобы все сложилось ровно и сразу, но, как всегда, есть детали. Культурные особенности жизни в иной языковой среде могут существенно влиять на то, как именно ребенок говорит на русском языке, но это не меняет сам факт владения им. Ведь этот ребенок обучался русскому не в российской государственной школе, не по программе, по которой обучаются российские дети.
Важность этой программы для страны глава государства подчеркивал неоднократно — в частности, совсем недавно Владимир Путин поддержал предложение главы СПЧ Валерия Фадеева скорректировать порядок приема в школы детей соотечественников, которые приехали из-за границы, в случае, если для ребенка русский язык является родным, предложив, напротив, оказывать таким детям помощь в освоении нашей программы.
А в ходе Прямой линии 19 декабря Владимир Путин, отвечая на вопросы, уделил значительное внимание темам семьи и детства. Это говорит о том, что эти вопросы находятся на контроле на самом высоком уровне. И в скором времени необходимые уточнения в нормативные документы будут внесены, что поможет новым гражданам РФ более эффективно адаптироваться к новым условиям.