К началу второго полугодия 2025 года средняя заработная плата в России составила 96 тысяч рублей, а размер пенсии — 23 тысячи. Соотношение между ними снизилось до 24% — наименьшего уровня за последние 17 лет. Эксперты отмечают, что пенсии увеличиваются медленнее, чем зарплаты, а нехватка рабочей силы поднимает доходы работающих. Доктор экономических наук Алексей Зубец в интервью «МК» поясняет: государство просто не имеет достаточно средств, чтобы ускорить рост пенсионных выплат. Для повышения пенсий необходимо увеличить налоги, но это негативно скажется на экономике, утверждает он. Пока финансирование ограничено, государство выплачивает столько, сколько в состоянии. В результате, россияне в будущем должны полагаться на себя: откладывать, инвестировать и, вероятно, продолжать трудиться до глубокой старости.
— Данные Росстата свидетельствуют о том, что разница между средней зарплатой в стране и средней пенсией превышает 4 раза. Проще говоря, уровень жизни обычного россиянина, выходящего на пенсию, на следующий день после этого снижается в 4 раза. Иными словами, человек сразу из среднего класса оказывается в бедности. В чем причина такого катастрофического разрыва?
— Все довольно просто — у нас не хватает рабочих рук. Уровень безработицы составляет 2%, что является рекордно низким показателем. Из-за нехватки кадров зарплаты растут быстрее, и правительство не может на это повлиять — это исключительно рыночная ситуация. Пенсии же зависят не от рынка, а от бюджета. Возможности Социального (Пенсионного) фонда ограничены: средств там просто недостаточно. Для увеличения выплат необходимо повышать налоги, но правительство не хочет этого делать, поскольку это негативно скажется как на экономике, так и на населении. Поэтому государство выплачивает столько, сколько может.
— Какое соотношение пенсии и зарплаты считается нормальным?
— Эталонное значение составляет около 40%. Это международный стандарт, позволяющий человеку после выхода на пенсию не погрузиться в бедность. Однако у нас прожиточный минимум сам по себе низкий, фактически — это уровень глобальной нищеты. Российская пенсия чуть превышает прожиточный минимум, но разница незначительна. Текущие 24% разрыва — это уровень бедных стран. Мы наглядно видим на цифрах то, что ощущаем в реальной жизни. Пенсии у нас выше прожиточного минимума, но не настолько, чтобы пенсионеры могли позволить себе больше, чем только еду и коммунальные услуги. На отпуск или лечение, как правило, не остается средств.
— Можно ли исправить ситуацию за счет индексаций?
— Индексация — необходимость, но ее масштабы не соответствуют реальности. Пенсии индексируются по официальной инфляции, которая всегда ниже реальной инфляции для пенсионеров. А ведь половина их расходов — это продукты, а продовольствие дорожает быстрее всего. Поэтому на практике пенсии не увеличиваются в реальном выражении, а иногда даже снижаются. Меры, которые может предложить государство для выравнивания баланса, не решают главную проблему — нехватку средств. Можно сколько угодно менять формулы, но если нет дополнительных источников финансирования, разрыв между пенсиями и зарплатами не уменьшится.
— Почему в западных странах пенсионеры живут лучше?
— Потому что их доходы формируются не только из государственных пенсий. Государственные выплаты там также небольшие — фактически на уровне прожиточного минимума. Однако вторая часть — накопительная. Люди копят на протяжении всей жизни, участвуя в корпоративных или личных пенсионных программах. В итоге к старости у них есть реальный капитал. У нас же негосударственные пенсии почти не развиты, а высокая инфляция делает долгосрочные накопления бессмысленными.
— Что в таком случае ждет будущее поколение пенсионеров в России?
— Я надеюсь, что поколение 25-30-летних будет ориентироваться не на государственную пенсию, а на личные сбережения. Кто-то приобретет квартиру и будет сдавать ее, кто-то отложит средства или продолжит работать. Работать до глубокой старости, пока есть силы — это станет нормой. Пока держат на работе — будут работать. Так уже живут многие. Например, моя теща трудилась до 73 лет, и благодаря заработку смогла обеспечить себе достойную старость.
— То есть спасение утопающих — дело рук самих утопающих?
— К сожалению, да. Государство обеспечивает минимальный уровень, чтобы человек не голодал. Все остальное — вопрос личной ответственности. Люди, не успевшие накопить на старость, живут только на пенсию. А те, кто позже вошел в новую экономику, уже создали для себя подушку безопасности.
— Но при этом старшее поколение не жалуется. Почему?
— Эти люди пережили войну, голод, реформы 90-х. Они видели, как деньги исчезают в один миг. Для них нынешние трудности — это мелочи. Они сохраняют оптимизм и благодарность за стабильность. Поэтому протестов не видно: люди живут и не ропщут. А вот сегодняшние молодые, когда станут пенсионерами, я полагаю, будут другими — более требовательными.
— То есть с ростом запросов нового поколения может измениться и сама пенсионная система?
— Возможно. Но пока экономика не создает условий для накоплений. Инфляция, кризисы, слабая защита инвестиций — все это препятствует. Поэтому говорить о радикальных изменениях в пенсионной системе преждевременно. Пенсии в четыре раза меньше зарплаты — это не только про экономику, это про отношение государства и общества. И пока государство «дает, сколько может», остальное придется брать в свои руки самим гражданам.