Очередной скандал назревает вокруг дела сестер Хачатурян, которые жестоко расправились со своим отцом и заявили, что в семье было насилие. Напомним, в отношении покойного главы семейства посмертно было возбуждено уголовное дело. На днях следователь ознакомил стороны с постановлениями о назначении ряда экспертиз, которые почти идентичны тем, что уже есть в деле. Более того, планируется, что исследования будут проводиться в том же учреждении, теми же экспертами или лицами, находящимися в служебной зависимости от них.
Недавно Следственный комитет по инициативе родственников возбудил уголовное дело против убитого своими родными дочерьми Михаила Хачатуряна. А точнее, по ходатайству потерпевших (сестер покойного и мужа одной из них) по основному делу против сестер-отцеубийц в отдельное производство были выделены материалы. Сделано это было потому, что главу семейства посмертно обвинили в насилии над детьми, и единственный способ доказать его невиновность или вину – это отдельное расследование. Которое, к слову, почему-то никто так и не провел за два с половиной года. Ведь когда встал вопрос о доказанности домашнего насилия, оба дела (в отношении двух старших сестер и младшей, признанной невменяемой в момент расправы) были возвращены судами прокуратуре и следствию.
Что не так с экспертизами, по сути являющимися одними из ключевых доказательств, и из-за чего защита Михаила Хачатуряна заявила отвод следователю, рассказал представитель родственников покойного Георгий Чугуашвили.
По словам защитника, он изначально был удивлен тому, что возвращенное судом дело в отношении сестер Хачатурян передали тому же следователю, который не установил за все время, насиловал ли глава семейства своих детей и чье постановление о прекращении посмертного дела было признано Фемидой незаконным. После этого, как и положено, из приостановленного основного дела в отдельное производство были выделены материалы и возбуждено уголовное дело. Михаила Хачатуряна обвинили в насильственных действия сексуального характера, принуждению к действиям сексуального характера и истязаниях. При этом, в новое дело вошли экспертизы, проведенные ранее экспертами исследовательского центра имени В.П. Сербского – комплексные сексолого-психолого-психиатрические сестрам и посмертно отцу.
— Не понятен статус этих исследований. При наличии уже проведенных исследований, следователь почему-то назначает новые, которые не являются ни повторными, ни дополнительными, а проводить их будут те же самые эксперты и зависимые от них лица, что и проводили первые, спорные исследования. В понедельник я заявил следователю отвод, потому, как считаю, что он пытается скрыть ранее допущенные недочеты и избежать ответственности. По моему мнению, господин Попов, который расследует дело, таким образом, пытается закрепить ранее сделанные незаконные выводы, свежими заключениями и при этом вновь ставит перед теми же экспертами вопросы в утвердительной форме об обстоятельствах, которые до сих пор не установлены.
— Чего вы хотите этим добиться?
— Проведения новых экспертиз в другом городе. Чтобы эксперты изучили состояние обвиняемых в убийстве не на момент совершения преступления, а комплексно.
— Что не так, по-вашему, в первых экспертизах?
— В одних и тех же постановлениях о назначении экспертиз следователь утверждает, что имело место сексуальное насилие со стороны отца, одновременно подвергая сомнению свое же утверждение. А эксперты, в свою очередь, вынесли заключения на основании обстоятельств подлежащих установлению.
Выводы экспертов о расстройстве личности Михаила Хачатуряна и его сексуальных предпочтениях крайне противоречивы и научно не обоснованы. Кроме сестер, родни и знакомых были допрошены лечащие врачи покойного – всего 8 человек, среди которых есть психиатр и невролог. Ни один из них не сообщил о каких-либо признаках, говорящих о психическом отклонении в сексуальной сфере. По сути, получается, что на чаше весов слова обвиняемых в убийстве по предварительному сговору отца сестер Хачатурян перевесили слова специалистов с медицинским образованием.
Уже после того, как эксперты из Центра Сербского вынесли свои спорные заключения, тогдашний Генпрокурор Чайка указал на сомнения в правильности и обоснованности этих выводов по тем же вопросам. Однако его посыл был проигнорирован.
Первые экспертизы проводились, когда в уголовном деле было всего два тома, против нынешних 25 томов. А когда мы стали оспаривать заключения, в ответ на вопрос следователя эксперт – врач-докладчик отделения амбулаторных судебно-психиатрических экспертиз — отрицала необходимость в исследовании новых доказательств. Так как якобы они не могут повлиять на сделанные выводы. Как вы считаете, разве сейчас что-то могло измениться после этого заявления? Способны ли эксперты вынести объективное, без какого-либо конфликта интересов заключение?
