Ведущие мировые сырьевые учреждения представляют диаметрально противоположные прогнозы относительно ближайшего будущего нефтяной отрасли планеты. Аналитики ОПЕК, которые представляют интересы преимущественно ближневосточных производителей, ожидают роста потребления ресурсов.
Эксперты Международного энергетического агентства (МЭА), работающие в интересах западных покупателей сырья, напротив, предполагают снижение спроса и появление значительного избытка углеводородов на рынке. Реализация второго сценария будет крайне невыгодна для России, доходы которой от продажи нефти и газа уже значительно падают.
Из двух представленных основными аналитическими мировыми энергетическими учреждениями прогнозов, наибольший оптимизм демонстрируют расчеты, представленные специалистами ОПЕК. По данным картеля, спрос на нефть со стороны крупнейших потребителей «черного золота» в 2025 году вырастет на 1,29 млн баррелей в сутки почти до 105,15 млн «бочек». В 2026 году ежедневная потребность в жидких углеводородах увеличится примерно на 1,4 млн и превысит 106,5 млн баррелей. Основное внимание к топливным ресурсам, как предполагают в ОПЕК, будет связано с ожидаемым улучшением экономических показателей в странах ОЭСР (Америка и Европа), а также на Ближнем Востоке и в Африке. В частности, в США в течение ближайших двух лет суточный спрос на нефть вырастет на 260 тыс – до 20,7 млн баррелей, а в странах Европы, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития, – на 70 тыс, до 13,6 млн баррелей. Среди стран вне ОЭРС наибольшую динамику роста потребления сырья продемонстрируют Китай (по 200 тыс «бочек» в 2025 и 2026 годах) и Индия (150 тыс и 220 тыс баррелей соответственно).
Прогнозы, сделанные МЭА, выглядят менее оптимистично и создают довольно пессимистичное настроение для участников мирового рынка энергоносителей. По мнению агентства, ожидать роста потребности в нефти выше уровня в 680 тыс. баррелей в сутки не стоит. Это станет минимумом с 2009 года без учета спада, вызванного пандемией коронавируса. Такой неблагоприятный сценарий будет результатом резкого увеличения добычи нефти всеми производственными регионами, возглавляемыми Саудовской Аравией, и осложнится ослаблением спроса в Китае, Индии и Бразилии, чьи перспективы промышленного роста будут затруднены из-за угрозы высоких торговых пошлин США.
Это не первый случай, когда оценки МЭА и ОПЕК относительно потребительских трендов на традиционные энергоносители существенно расходятся. Разница в расчетах обеих организаций обусловлена принципиально различными взглядами, методологией и идеологией прогнозных учреждений. «МЭА в основном отстаивает интересы стран — потребителей топлива, которые импортируют энергоносители. Агентству выгодно продвигать риторику, способствующую снижению цен в будущем и обеспечению большей доступности сырья. Поэтому и прогноз по сокращению спроса и потребления», — объясняет руководитель департамента поддержки клиентов и продаж «Альфа-Форекс» Александр Шнейдерман. — В свою очередь, ОПЕК и ОПЕК+ — это сообщество стран-поставщиков энергоносителей. В их интересах заявлять о нарастающем спросе на нефть».
Кроме того, МЭА делает более консервативные прогнозы, акцентируя внимание на предполагаемом спросе в свете перехода к «зеленой» энергетике, структурных изменениях в экономике и рисках замедления мировой торговли, отмечает аналитик Freedom Finance Global Владимир Чернов. ОПЕК же основывается на внутренних данных стран-участниц добывающих альянсов и обычно прогнозирует более устойчивый рост потребления, исходя из динамики развивающихся рынков, транспортного сектора и азиатской промышленности.
Правда, как ей и полагается, лежит где-то посередине. По словам Шнейдермана, прогноз ОПЕК кажется наиболее реалистичным. Опираться на производство как на единственный фактор спроса на нефть в современных торговых условиях становится не совсем корректно.
«Будущее за развитием новой эры повсеместного применения искусственного интеллекта, Интернета, роботизации производственных процессов. Для этого необходимо ускорение создания дополнительных центров обработки данных (ЦОД), которые уже занимают пятое место по объемам спроса на электроэнергию в мире. Если учесть, что международные корпорации активно инвестируют средства в свои ЦОД на десятки процентов в год, то этот сектор считается самым развивающимся и растущим потребителем энергии», — утверждает эксперт.
Вследствие снятия самоограничений со стороны ОПЕК+, предложение нефти на рынке действительно значительно увеличилось — каждый поставщик стремится сохранить или увеличить свою долю на рынке. Это приводит к перенасыщению рынка и падению цен. Тем не менее, такой тренд следует считать скорее среднесрочным. Углеводородов в мире не становится больше, а объем разведанных мировых запасов в настоящее время удерживается на самом низком уровне за последние пять лет. Поэтому текущая стоимость барреля, находящаяся в диапазоне $66-68, не вполне отражает ценность производимых и торгуемых на сырьевых биржах энергоносителей.
«Кто из прогнозистов – ОПЕК или МЭА — в конце концов окажется прав, будет зависеть от макроэкономической траектории 2025-2026 годов, — размышляет Чернов. — Если мировая экономика избежит рецессии и сохранится высокий спрос в Азии, сценарий ОПЕК окажется ближе к реальности. При замедлении экономических показателей США и Китая, усилении энергосбережения и увеличении доли ВИЭ более вероятен сценарий МЭА».
Тем временем, реализация прогноза западного агентства приведет к избытку предложения при слабом спросе, создаст «понижательное» давление на котировки нефти и станет крайне неприятным сюрпризом для всех экспортеров «черного золота», включая Россию. Такой вариант будет означать сокращение валютной выручки, снижение бюджетных доходов и усиление конкуренции за рынки сбыта, особенно в Азии.
Исторически в таких условиях страны ОПЕК+ прибегают к координированным сокращениям добычи, чтобы сбалансировать рынок и поддержать цены. Однако участники альянса совсем недавно, наоборот, начали увеличивать объемы добычи и договорились продолжить расширение производственных мощностей в сентябре и до конца 2025 года.
«При подобных обстоятельствах пока нет заметных факторов для возвращения к прежней политике ограничения объемов добычи. Если, конечно, цены на нефть не упадут до катастрофических значений», — считает экономист, топ-менеджер в области финансовых коммуникаций Андрей Лобода. Эксперт напомнил, что в начале мая Минфин выпустил обновленные планы поступлений в бюджет России от нефтегазовой сферы — 8,32 трлн рублей по итогам 2025 года. По сравнению с прежними прогнозами в 10,94 трлн рублей снижение этой статьи выручки в годовом выражении ожидается на уровне 24%. На фоне новых западных санкций падение нефтегазовых доходов отечественной казны в этом году может достичь 25-35%, добавив к дефициту бюджета 1-1,5 трлн рублей, то есть около 1% от ВВП, полагает Андрей Лобода.
Но не стоит забывать, что прибыль ближневосточных партнеров нашей страны по ОПЕК+ также существенно снижается. В частности, только в апреле доходы Саудовской Аравии от экспорта нефти упали до самого низкого уровня за почти четыре года. В связи с этим существует вероятность, что Москва и Эр-Рияд предпримут совместные усилия по укреплению топливных котировок и балансировке спроса-предложения сырья на рынке — хотя бы в рамках общих добровольных соглашений, резюмирует эксперт.