«Наверное, я хороший папа»: интервью с отцом Децла Александром Толмацким

17 мая в 19:00 на ТНТ состоится премьера нового реалити-шоу «Мастер игры» — психологического проекта, героями которого будут звезды шоу-бизнеса, спортсмены, блогеры и экстрасенсы. Одним из участников шоу стал Александр Толмацкий — отец культового рэпера Децла и музыкальный продюсер, стоявший у истоков российской хип-хоп индустрии. В интервью «Газете.Ru» Толмацкий рассказал о закулисье «Мастера игры», новых музыкальных проектах, наследии сына и непростых отношениях с внуком, объяснил, почему музыка Децла не теряет своей актуальности и сегодня, а также дал совет начинающим артистам, мечтающим о славе и больших деньгах.

— Александр Яковлевич, в вашем послужном списке — десятилетия работы в шоу-бизнесе, но реалити-шоу, кажется, для вас что-то новенькое. Что сподвигло вас согласиться на проект, где нужно плести интриги и участвовать в психологических играх?

— Изначально мне позвонили по поводу артистов, которыми я занимаюсь. Объяснили, что это будет психологическое шоу, чем-то похожее на игру «Мафия». Я спросил: «Там точно не надо будет жуков есть или плыть из центра океана к берегу?» Мне ответили: «Нет, такого точно не будет, все будет красиво». И я сказал: «А может, тогда мне самому попробовать?» Подумал, что было бы неплохо сменить обстановку, получить какие-то новые ощущения, новые знакомства. На самом деле, я сказал это просто так, неожиданно для самого себя. Понимал, что, скорее всего, буду там самым старым участником…

— И самым мудрым?

— Не знаю, оказался ли я мудрым… Наверное, не очень (смеется).

— В отличие от других реалити-проектов, где участники соревнуются в силе и таланте, «Мастер игры» — это проверка на хитрость, гибкость ума и интуицию. Какой стиль ведения игры у вас — вы тихий манипулятор, харизматичный лидер или наблюдатель, но до поры до времени?

— Как показала практика, это игра без правил. Некие правила возникали во время игры, что всех очень сильно нервировало. Самыми опасными на проекте были актеры — они умеют перевоплощаться. Я сначала наблюдал, аккуратно беседовал с участниками, потому что делать какие-то выводы на начальном этапе было сложно. Ребята объединялись в какие-то команды, я старался держаться в стороне. Потому что понимал, что молодые ребята видят во мне угрозу.

— В описании проекта говорится, что всех участников поделят на «светлых» и «темных». Если бы выбор зависел от вас — какую сторону бы выбрали?

— Наверное, выбрал бы «темную» сторону.

— Также в синопсисе проекта сказано: «Днем они становятся сплоченной командой, но как только наступает ночь — злейшими врагами, готовыми на все ради победы». Расскажите, как проходила игра?

— Мы не знали, кто «светлый», а кто «темный». По сути, каждый играл сам за себя, но в момент, когда происходили большие испытания по зарабатыванию денег в общий банк для потенциального победителя, мы все объединялись в единую команду.

— Помимо съемок в «Мастере игры», чем еще вы сейчас живете, над какими проектами работаете?

— Я сейчас полностью в работе — в статистиках, в цифрах, в артистах. Сейчас у меня много музыкальных проектов, которыми я занимаюсь как агент. Себя не рекламирую, я как бы невидимый для окружения. Параллельно с этим делаю большой проект, связанный с моим сыном Кириллом (Кирилл Толмацкий, рэпер Децл. — «Газета.Ru»). В конце апреля вышел большой трибьют с участием 16 артистов, в работе полнометражный художественный фильм, который мы готовим вместе с «Централ Партнершип».

— В апреле вы говорили о планах снять сериал.

— Сериал будет значительно позже. Сначала выйдет художественный фильм.

— Это будет байопик о Кирилле?

— И фильм, и сериал будут с элементами байопика, но это не байопик в том виде, в котором вы привыкли его видеть. Больше пока ничего не скажу.

— Ну хоть намекните — это будет больше история о звезде и кумире поколения или о человеке, о вашем сыне?

— Абстрактно? Это будет фильм о нем. О нем, о том, что могло бы с ним происходить и чего бы с ним не произошло.

— Ваш сын для многих стал символом эпохи. Как вы сами сегодня воспринимаете его наследие — как продюсер и как человек, стоявший рядом с ним в начале его творческого пути?

— Как наследие. Дело в том, что если посмотреть первые его два альбома, они абсолютно актуальны и сегодня. То есть я как продюсер вкладывался в каждый трек — все они в основном были написаны под мои идеи, которые я озвучивал Владу Валову и команде. Они под это делали треки, и все эти треки актуальны, потому что в них заложены некие мысли. К примеру, «Слезы» — это отношения родителей и детей, «Письмо», где девочка пишет о тех реалиях, — там же очень важная тема поднимается! «Политики», «Бог есть» — все треки, они такие эпохальные оказались. И все его клипы до сих пор выглядят актуально. Но я считаю, что самый главный трек Кирилла — это «Кто ты?». Кстати, трибьют, который вышел в конце апреля, посвящен 25-летию альбома «Кто ты?».

— В 2024 году на стримингах вышла новая песня Кирилла «У всех на виду», как она появилась?

— Это неизданный трек Кирилла, который был собран из его материалов. Клип был сделан нейросетями и очень актуален на сегодняшний день.

— В сети до сих пор обсуждают вашу размолвку с Кириллом, из-за которой вы 15 лет не общались. Эта размолвка носила профессиональный характер — или случился конфликт отцов и детей?

— Никакой размолвки у нас не было! Все, что пишут, — полная ерунда.

Ну какая размолвка? Ему просто было удобно держать со мной определенную дистанцию. Я много об этом говорил, а сейчас еще пишу об этом книгу. Считаю, что главной его проблемой были вредные привычки. И ему было удобно, чтобы я не вмешивался.

— То есть все эти годы вы общались?

— Мы общались постоянно. Он работал у меня в клубе Infinity в 2006 году. И тогда же моя жена Аня делала ему фотосессии. Просто надо уметь работать с хронологией. И тогда все, что пишут в сети, пишут сумасшедшие фанатки, которые до сих пор умудряются писать мне в личку все эти гадости о том, что я бедного мальчика бросил…

— Но ведь пишут не только «сумасшедшие фанатки»?

— Все друг у друга «передирают» всякую гадость ради хайпа! Давайте проанализируем. В 2004 году вышел трек «Бог есть» с Лигалайзом (признан в РФ иностранным агентом). Кирилл тогда уже не работал со мной, а я занимался Лигалайзом. Вопрос — как же тогда появился этот трек, если мы с Кириллом не общались?! Вы просто сопоставьте даты, и станет понятно, что все это полная чушь!

— Вы с Кириллом разделяли отношения профессиональные и семейные?

— Конечно! Семья — это семья, а работа — это работа.

— В беседе с Лаурой Джугелией вы говорили, что пытались наладить отношения со своим внуком Антонием. Удалось ли вам найти с ним общий язык?

— Так случилось, что мой внук повел себя крайне негативно: он позволил себе ряд гадостей в мой адрес, после чего я перестал с ним вообще разговаривать.

— Сейчас вы не поддерживаете отношения с внуком?

— Нет, конечно, и больше не буду. Просто так случилось. Вы знаете, тут уже что-то поменять очень сложно. Тем не менее — сейчас я делаю все для того, чтобы сохранить память о своем сыне. Делаю разные проекты, и все они абсолютно вне коммерции. Так, между нами, это сплошной затратный механизм.

— А чем занимаются ваши дети от второго брака?

— Анфисе недавно исполнилось 16 лет, она учится в физико-математической школе. Очень умная, хорошая девочка. Федор — тоже очень умный парень. Он окончил физмат-школу, был призером разных олимпиад, поступил во все самые престижные ВУЗы на бюджет, но уехал в Китай, в Шэньчжэнь, учиться в университете. Прекрасно говорит по-китайски, отлично учится, приезжает в Москву два раза в год на каникулы.

— Получается, и Федор, и Анфиса далеки от творчества?

— Ну почему же? Анфиса играет на фортепиано и гитаре, Федя круто играет на ударных. Не знаю, будут ли они когда-нибудь серьезно заниматься музыкой… Скорее всего, нет, останется как хобби. У меня очень умные, очень хорошие дети, и большую роль в том, что они такие, сыграла моя жена Аня. Она очень серьезно относится к их образованию и воспитанию.

— А вы? Какой вы папа?

— Я не знаю. Наверное, я хороший папа. Как минимум — у меня получаются хорошие и талантливые дети.

— Вы не только отец своих детей, но также отец русского рэпа и хип-хопа. Когда-то вы стояли у истоков, а сегодня рэп — один из доминирующих жанров в отечественной музыкальной культуре. Что вы чувствуете, наблюдая за этим «взрывом»?

— Да, 60−70% чартов — это рэп-музыка и ее составляющие. Что я чувствую? Что фактически открыл этот «ящик Пандоры». Многие ребята, которые со мной работали, заняли достойное место в жизни. Те, кто работал со мной в клубной индустрии, сейчас руководят большими клубами. Те, кто был занят в моих телевизионных проектах, руководят телеканалами, продакшнами. Мне это нравится.

— Через вас проходили не только рэп-исполнители, но и артисты других жанров — от Олега Газманова до группы «Комбинация». И все ваши подопечные «выстреливали»! Как вы это делали?

— Сейчас я тоже работаю с артистами разных жанров, рэп-исполнители — это примерно 30% от всех моих проектов. И я думаю, что этих ребят тоже ждет успех.

— Вы начали в 90-е, когда инструментов для раскрутки было не так много, сегодня есть стриминги, соцсети…

— Инструменты были. Просто они были другие — телевидение, радиостанции, пейджеры, звонки по телефону. Но если в те времена важна была активность продюсера, то сегодня важна активность самого артиста.

— То есть современным артистам пробиться проще?

— Это сложный вопрос. Понимаете, каждую пятницу на площадки вываливаются тысячи новых релизов. Конкуренция высокая, поэтому артистам нужно удерживать внимание. А для этого им нужна команда — агенты, продюсеры. То есть нужно найти таких вот персонажей, похожих на меня. Надо, чтобы зарабатывал не только артист, но и вся команда. И в этом случае у артиста больше шансов стать популярным и известным.

— Допустим, песня «выстрелила», но через неделю появилась другая песня, тоже классная. Как артистам удержать внимание?

— А вот в том-то и дело, что если раньше артист мог выпустить альбом и потом долгое время ничего не выпускать, то сейчас все иначе. Сегодня — в связи с этим громадным потоком музыки — артист должен каждые четыре недели выпускать новый трек, должен его прокачивать, делать промо. Поэтому — да, сегодня в этом плане немного сложнее. Очень много инструментов для создания музыки. И многое зависит непосредственно от того, что делают сами музыканты.

— При этом многие считают, что шоу-бизнес сегодня сильно изменился — стало больше хайпа, меньше смысла. Вы согласны с этим?

— Если искать только один хайп, то да. А я ищу смысл. У всех тех, кем я занимаюсь, есть некий смысл. Я не занимаюсь ребятами, у которых нет смысла в текстах, — меня это не интересует. Мне не стыдно ни за один проект, который делаю.

— Среди современных исполнителей есть те, чье творчество вас цепляет не как продюсера, а как слушателя?

— Не хотел бы никого рекламировать. Знаете, я постоянно мониторю все соцсети, все чарты, все время нахожусь в каком-то поиске. Есть артисты, которые мне нравятся, а есть те, кто вызывает полный негатив. В первую очередь, у меня вызывают страшный негатив ребята, которые хайпятся на истории с запрещенными веществами. Особенно в свете последних событий, когда наркомана превозносят и делают из него идола, — это отвратительно! За ним же идет молодое поколение, а это самое страшное, что может произойти.

— Я так понимаю, что вы говорите о Паше Технике? А что думаете о его творчестве?

— Оно такое же, как и его смерть.

— Но многие считают, что Паша Техник внес свой вклад в индустрию…

— Вклад чего? Продажи наркотиков? Более того:

к тому, что мой Кирилл дожил всего до 35 лет, привели его вредные привычки! Поэтому я в шоке от того, что происходит вокруг Техника. Вы посмотрите, кто был на похоронах? Это же дебилы!

И дебилы те, кто прямую трансляцию с этих похорон вел! Честно говоря, я бы задумался над этим на государственном уровне — прямо прошелся бы по этим СМИ с совковой лопатой. И оштрафовал бы за пропаганду наркотиков.

— У Техника действительно много поклонников среди совсем молодых людей. А за кем им идти? Что им делать?

— Учиться — получать образование! Музыка может стать вашим хобби, а может стать вашей профессией. Но до тех пор, пока музыка не приносит денег, она — хобби. Профессией она становится только тогда, когда начинает приносить деньги. Причем больше, чем приносит основная профессия. Я всегда всем молодым музыкантам говорю: «Вы, ребята, идите работайте. Курьерами, почтальонами, официантами, в офис, да кем угодно! И параллельно занимайтесь музыкой. И если музыка начнет приносить вам больше денег, чем ваша работа, вот с этого момента вы можете потихонечку переключаться».

Что думаешь? Комментарии