Федеральная антимонопольная служба (ФАС) выявила признаки картельного сговора на рынке гречневой крупы.
Если расследование подтвердит эти подозрения, виновным грозит уголовная ответственность, заявил глава ведомства Игорь Артемьев.
В прежние времена одной этой новости было бы достаточно, чтобы констатировать: «Похоже, началось!» Поскольку в нашей славной экономической действительности именно гречка оказалась неким индикатором-указателем на грядущий кризис. Хотя сейчас, правда, коронавирус напакостил.
Да зачем далеко ходить: осенью 2014-го, когда Запад вывалил на нас санкции, оптовики заголосили о повышении отпускных цен на гречку более чем в полтора раза из-за плохого урожая. И таки задрали цены до 90-92 рублей за 1 килограмм! Хотя урожай в 2014 году был на 25,5% выше, чем в 2013-м. И никакие контролеры не наказали производителей за наглую ложь и корпоративный сговор.
Игры «на повышение» продолжились. Производители резко увеличили посевные площади в 2017-м, что привело к обвалу цен в 2018 году. Реакция производителей — пересмотреть свои планы и сократить посевные площади на 52%. И снова обнаружился призрак дефицита.
Вместе с прогнозами очередной волны экономического кризиса осенью прошлого года ретейлеры опять предупредили, что гречка может подорожать на 25-50%. То есть цена подскочит до 100 с лишним рублей за кило, хотя из регионов сообщали чуть ли не о рекордных урожаях гречки.
Что же происходит на этом рынке? На нем примерно три десятка крупных компаний — производителей продукта. Друг друга хорошо знают, никто не мешает договариваться о согласованных действиях на рынке. Но учитывая, что рынок этот почти полностью внутренний (на экспорт мы гречку почти не продаем, непопулярна она на Западе) и его постоянно трясет от малейших причин, то трясучкой этой, кажется, заразились и производители. Скажем, большой урожай — низкие цены и дорого хранить запасы. На следующий год сворачиваются посевные площади — сокращение урожая и цены вверх.
Тут поневоле начнешь метаться и договариваться с коллегами. По мнению экспертов, эту «гречневую волатильность» могло бы стабилизировать государство, организовав интервенции и эффективное регулирование рынка, поддержку компаниям. Но, вероятно, руки не доходят. Опять же по данным наблюдателей.
В иных версиях говорят о жадности компаний-производителей, стремящихся в преддверии очередного кризиса — а он у нас нынче всегда в преддверии — подзаработать «с запасом». Тоже не лишено смысла.
Во всяком случае, прав был Вильям Похлебкин, известный историк и крупнейший знаток русской кулинарии, когда писал: «Гречиха — не просто пищевой продукт, а своего рода символ национального русского своеобразия». В ней и сегодня отражается все наше, пардон, своеобразие. В котором той же ФАС совсем несложно найти картельный сговор.
Но почти невозможно добиться, чтобы потребительский рынок слез с гречневой иглы. И с других тоже.