Сюжеты пожилых жителей Москвы, которые неожиданно потеряли свое жилье после заключения «договоров заботы» с участием звезды известного телешоу «Битва экстрасенсов», получили уголовное продолжение. Столичные следователи Следственного комитета расследуют уголовное дело о мошенничестве по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере или повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение), фигурантом которого стал Яков Шнеерсон — ранее известный широкой публике как участник этого телевизионного проекта. Подробности в материале «МК».
Договор «заботы», ДТП и исчезнувшая помощь
Как стало известно «МК», в настоящее время расследуется как минимум один эпизод, по которому «маг из теле-шоу» Яков Шнеерсон проходит обвиняемым. Речь идет о случае Юлии Горбаневой — пенсионерки, подписавшей договор пожизненного содержания с иждивением и в итоге оставшейся без жилья, поддержки и уверенности в завтрашнем дне.
Судьба Юлии Горбаневой ранее подробно рассматривалась в СМИ. Несколько лет назад женщина согласилась оформить договор ренты с людьми, которые обещали ей помощь, лечение и регулярное содержание. После подписания документов забота быстро прекратилась.
По словам Юлии Горбаневой, когда у неё возникли серьезные проблемы со здоровьем, на помощь пришла знакомая — Елена Иванюк. В ноябре 2023 года она предложила оформить договор пожизненной ренты: пообещала уход, лечение и около 50 тысяч рублей ежемесячно. Взамен после смерти Горбанёвой двухкомнатная квартира в Марьиной Роще в Москве, недалеко от Третьего транспортного кольца, должна была перейти добродетельнице.
Не стоит говорить, что в запутанной схеме сделки разобраться непросто не только юристу, что уж говорить о далеких от юриспруденции одиноких, беспомощных пенсионерах.
После подписания договора Иванюк фактически исчезла: помощь и деньги женщина перестала получать. Более того, при одном из последующих контактов в Подмосковье Горбанёва попала под колёса автомобиля, за рулём которого была та же Иванюк. Пенсионерка считает, что наезд был умышленным и что в последний момент ей удалось увернуться, избежав гибели.
Параллельно выяснилось, что с квартирой уже проведены юридические действия по оформлению её на нового собственника. В истории появилась уже знакомая связка — нотариус Александр Федорченко и Яков Шнеерсон, участник телешоу «Битва экстрасенсов», называющий себя «магом».
Именно в их присутствии, по словам Горбанёвой, обсуждались и подписывались документы, связанные с рентой и последующим переходом права собственности. О том, что квартира ей больше не принадлежит, женщина узнала случайно — из квитанций ЖКХ, где появились чужие фамилии.
После этого Шнеерсон начал регулярно навещать Горбанёву, представляясь то «социальным педагогом», то «помощником», убеждая её не обращаться в полицию и «не поднимать шум».
Сообщница и уголовное дело
По данным «МК», именно эпизод с Юлией Горбаневой лег в основу возбужденного 1 сентября 2025 года уголовного дела о мошенничестве. Расследованием занимается Следственный комитет — дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ и уже получило процессуальное развитие.
В начале сентября Яков Шнеерсон был задержан, а затем доставлен в суд для избрания меры пресечения. Следствие ходатайствовало о его заключении под стражу, указывая на тяжесть обвинений, общественный резонанс и риск воспрепятствования расследованию. Однако суд счел возможным избрать более мягкую меру — домашний арест. В итоге Шнеерсон был ограничен в передвижении и общении, с запретом пользоваться средствами связи и интернетом.
15 сентября Шнеерсону предъявлено обвинение. После продления срока предварительного следствия по уголовному делу обвиняемому Якову Шнеерсону также продлен и срок домашнего ареста.
Необходимость продления домашнего ареста обусловлена наличием у следствия достаточных оснований полагать, что, находясь на свободе, Шнеерсон Я.Д., официально не трудоустроенный, то есть не имеющий постоянного источника дохода, до задержания постоянно проживавший по различным адресам, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, вступить в сговор с соучастником, которая объявлена в федеральный розыск, избрать согласованную позицию с соучастником, беспрепятственно покинуть место проживания, продолжить заниматься преступной деятельностью, уничтожить доказательства, оказать воздействие на свидетелей, угрожать потерпевшей и иным участникам уголовного судопроизводства, либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.
По словам защитника Шнеерсона в суде, «маг» занемог: «страдает рядом тяжелых хронических заболеваний… нуждается в постоянном приеме лекарств и посещении врачей, что в условиях домашнего ареста затруднительно… за время нахождения под домашним арестом… был вынужден вызывать Скорую помощь», а по словам мамы Шнеерсона, аж «около 5 раз». А в рамках уголовного дела была истребована медицинская документация из Филиала ГБУЗ ПКБ № 1 ДЗМ Психоневрологического диспансера № 10, в связи с чем, исходя из профиля медучреждения, не исключен довод защиты об освобождении от наказания.
При этом, как указывается в постановлении суда, имеется достаточно данных о произошедшем преступлении и об обоснованности подозрения в причастности обвиняемого Шнеерсона Я.Д. к инкриминируемому ему деянию. Говорить о доказанности преступления, в совершении которого обвиняется Яков Шнеерсон, доказанности его вины или невиновности и пр. пока еще рано. Из опубликованных судом материалов следует, что следствие проверяет версию о наличии сообщницы. В процессуальных документах прямо указано, что одна из возможных участниц преступной схемы объявлена в федеральный розыск. По совокупности обстоятельств не исключается, что речь может идти о женщине, участвовавшей в оформлении договоров пожизненного содержания и последующих сделках. Это может быть Елена Иванюк, которая стала собственницей квартиры Юлии Горбаневской на основании договора дарения от 6 марта 2024 года. Хитроумности и замысловатости многоходовой схемы по завладению квартирой Горбаневской удивился бы даже Шерлок Холмс. Сначала пожилую женщину «раскрутили» на договор пожизненной ренты, а потом через пару-тройку месяцев в ноябре 2023 года убедили её в выгодности заключения договора о выплате получателю ренты (не трудно догадаться, являющегося собственником лакомых московских квадратных метров) выкупной цены пожизненного содержания с иждивением. Действительно, зачем ждать смерти собственника, когда квартиру можно быстренько переоформить и легко освободиться от обязательства пожизненной ренты. Дело техники: убедить, вынудить или заставить и так не способных понять суть этих манипуляций пожилых и одиноких граждан.
Во всей этой квартирной истории не менее удивляет и кристальная «чистота» сделок, в пучину которой была вовлечена собственница квартиры Юлия Горбаневская. По условиям договора о выплате выкупной цены пожизненного содержания, благодаря которому прекращается прежнее обязательство пожизненной ренты, женщине еще до подписания этого договора при чем исключительно наличными должны быть выплачены деньги в размере выкупной цены, как рассчитанной известно только магам и волшебникам. Предусмотрительно была оформлена расписка в получении Горбаневой денег да не простая, а нотариальная, удостоверенная нотариусом, который уже давно на слуху. Вопрос в том, что удостоверил нотариус: факт передачи, получения денег или только подпись лица на бумажке. Кроме того, само собой разумеется, что выкупная цена пожизненного содержания не имеет ничего общего с ценой квартиры и даже близко ей не соответствует. Это очень предусмотрительно для организаторов сделки, чтобы потом их не обвинили в сделке с квартирой, например, по заниженной цене или по странной безвозмездной сделке между совершенно чужими людьми. Как не трудно догадаться, следующим завершающим актом этого «марлезонского балета» в исполнении главных партий Иванюк, Шнеерсон и Федорченко стало оформление 6 марта 2024 года договора дарения квартиры, где даритель — Юлия Горбанева, а одариваемая — счастливая новая собственница квартиры Елена Иванюк. И ни для многочисленных мошенников разных мастей, а главное для судов, абсолютно не имеют значения объективные и фактические обстоятельства сделки, ни возраст, ни состояние здоровья, ни правовая безграмотность, а по сути невозможность понять природу таких сделок-многоходовок, влияние обмана или заблуждения, отсутствие намерений отчуждать свое жилье, чтобы оказаться на старость лет на улице.
История экс-работницы МИДа Валентины Жаровой: не дожила до развязки
Дело Горбаневой оказалось не единственным, где замешан Яков Шнеерсон. «МК» ранее подробно рассказывал о судьбе Валентины Николаевны Жаровой — инженера-электрика, десятилетиями работавшей в аппарате Министерства иностранных дел. Женщина подписала договор пожизненного содержания, а затем — договор выкупа ренты.
В результате квартира в центре Москвы, а позже и загородный дом с участком оказались перерегистрированы на участника «Битвы экстрасенсов». Обещанные деньги, забота и материальная помощь, о которых говорилось при подписании документов, так и остались на бумаге. Когда Жарова поняла, что происходит, и обратилась за защитой, её долгое время отфутболивали, списывая ситуацию на гражданско-правовой спор.
В сентябре 2025 года Валентина Николаевна скончалась, не дождавшись итогов разбирательств. Сейчас борьбу продолжают её родственники.
Нотариус, который всплывает снова и снова
Во всех этих сделках появляется одно и то же имя — нотариус города Москвы Александр Федорченко. Именно его подпись стоит под договорами ренты, купли-продажи и выкупа в разных эпизодах.
Ранее «МК» также писал о громком деле 97-летнего ветерана, генерал-полковника, жавшего на Параде Победы руку Владимиру Путину, Николая Кизюна. Тогда пенсионеру были оформлены документы об отказе от наследства, вследствие чего он оказался перед угрозой утраты жилья. После публикаций в СМИ ситуация получила резонанс: по поручению председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина уголовное дело было возбуждено, а сам Кизюн признан потерпевшим. Глава СКР взял дело под личный контроль. Увы, и ветеран Николай Кизюн не дожил до восстановления справедливости — он скончался полтора месяца назад.
Теперь следствие проверяет, не связаны ли между собой и другие подобные эпизоды, где фигурируют те же действующие лица и схожие схемы.
Было ваше – стало наше
Суды, адреса, фамилии пострадавших разные, суть одна и действующие лица… все те же Шнеерсоны. Вот только от этих ширли-мырли не смешно. Потому что ни государство, ни закон не защищает граждан, оставшихся один на один с мошенниками, аферистами, махинаторами и дельцами разных мастей против цинично и грамотно выстроенных, выверенных годами и опробованных не раз схем по отъему у социально незащищенных граждан дорогостоящей московской недвижимости.
Вышеприведенные примеры это, так сказать, свежие истории людей. Не менее показательны и поучительны истории прошлых лет, повествующие о бурной «квартирной» деятельности Якова Шнеерсона задолго до того, как он им стал. Но обо всем по порядку.
2013 год. Измайлово. Жительница Москвы Елена Мусина приватизировала свою однокомнатную квартиру, а после смерти матери ей пришлось вступать еще и в наследство. Помочь в оформлении документов сначала по приватизации, когда Елена Мусина в октябре 2013 года стала собственницей квартиры, а потом по наследству в судебном порядке подвязался некий молодой человек — социальный педагог, внимательный, вежливый, обходительный. Для представления интересов пожилой женщины ему естественно понадобилась доверенность, которую женщина, не заподозрив ничего плохого, выдала. Ведь это обычная практика. В этот период времени молодой человек часто бывал у Мусиной, приносил ей на подпись разные документы для судов. А потом, как указывала женщина в суде, этот помощник, получив её документы, отказался передать женщине документы, подтверждающие её право собственности на квартиру, требовал оформления на него завещания и новой доверенности, т.к. он… изменил себе имя, фамилию и отчество на… Яков Давидович Шнеерсон. После долгих уговоров Мусина оформила на него новую доверенность и завещание. Но после этого, Елена Мусина обнаружила, что у неё со счетов это доверенное лицо самовольно сняло денежные средства. Женщина отменила завещание и отозвала доверенность, полагая, что её злоключения на этом закончились. Она спокойно жила в своей квартире, несла бремя по её содержанию, оплачивала коммунальные расходы и пр. В 2019 году Елена решила подарить свою квартиру родственнику, вот тут-то у нотариуса нежданно-негаданно выяснилось, что квартира давно уже с 2013 года принадлежит не ей, а некой гражданке Золотайкиной Татьяне Владимировне по договора купли-продажи квартиры от 20 ноября 2013 года. Полагаю, что всем очевидно, что Елена Мусина в глаза никогда не видела эту Татьяну Золотайкину и знать не знала кто она такая. Чего нельзя сказать про её поверенного Якова Шнеерсона, ведь эта дама Татьяна Золотайкина — его мать. Дальше – все еще интереснее. «Факт передачи денежных средств подтверждается… приходно-кассовым ордером (!) от 19.11.2013 года, т.е. еще до даты заключения ДКП, согласно которому деньги были перечислены на счет Елены Мусиной в банке, а еще и распиской от 21 ноября 2013 года, согласно которой Мусина получила от Золотайкиной деньги в счет оплаты за квартиру. Счет в банке, на который была произведена оплата, был предусмотрительно открыт… сыночком покупательницы, он же представитель Елены Мусиной на основании доверенности.
Как оказалось, несмотря на то, что Елена Мусина никому ничего не продавала, ни с кем никаких переговоров о продаже квартиры не вела, квартиру на продажу не выставляла и не имела никакого намерения продавать свое единственное жилье, на договоре и на расписке оказались её подписи, и денег за квартиру, естественно, она так не увидела. Суд, не вдаваясь в детали и обстоятельства этой странной сделки, даже не пытался выяснить, как собственно проходила сделка, где, когда и каким образом сторонами был подписан договор купли-продажи квартиры, а потом еще и выдавалась расписка, дублирующая железобетонный приходно-кассовый ордер, кто и как подавал документы на регистрацию перехода права собственности. Как заявляла в суде Елена Мусина, Яков Шнеерсон «воспользовавшись доверенностью и оригиналами документов на квартиру, которые ему передавались для приватизации, переоформил недвижимость на свою мать. По мнению лишившейся жилья женщины, этой сделке «способствовали мошеннические действия со стороны доверенного лица и доверительного к нему отношения, которому женщина доверила оригиналы документов на квартиру, оформила доверенность и подписывала документы, которые он ей приносил для оформления приватизации и представления её интересов в суде». Женщина уверена, что Яков Шнеерсон «вместе с другими судебными документами подложил ей на подпись договор купли-продажи квартиры в простой письменной форме и расписку».
Суд не заинтересовал тот факт, что «все обстоятельства свидетельствуют о том, что квартира выбыла из владения Елены Мусиной без её ведома, в результате действий третьих лиц, направленных на лишение её жилищных прав на квартиру». Суду было достаточно заявления ответчика о пропуске срока исковой давности, что как известно, является основанием для отказа в иске. Что собственно и произошло. Справедливость не восторжествовала, женщина по суду лишилась квартиры, а суд узаконил вышеописанную схему отъема и завладения недвижимостью. Вот так просто.
2019 год. Пресненский район столицы. В июле 2021 года в суд поступил иск от некой гражданки – покупательницы квартиры к Морозовой Татьяне Владимировне об обязании регистрации перехода права собственности на двухкомнатную квартиру на Малой Никитской. В суд покупательница представила копию договора купли-продажи квартиры в простой письменной форме и копию расписки. Все в деле только со слов покупательницы: 08.07.2019 года она заключила с Татьяной Морозовой договор купли-продажи её квартиры. Покупательница при подписании договора денежные средства передала по расписке Морозовой, естественно цена продажи квартиры оказалась заниженной. В этот же день, т.е. до регистрации перехода права собственности, был подписан и акт приема-передачи жилого помещения. Со слов покупательницы продавец якобы передала ей копию свидетельства о регистрации права собственности на квартиру, копию паспорта с отметкой о регистрации в квартире, копию страхового свидетельства, врачебное свидетельство о состоянии здоровья, оригинал возмездного оказания медицинских услуг, оригинал акта о заливе от 06.09.2016 года, оригинал заявления в ПАО «МГТС». Подавать документы в Управление Росреестра по Москве от имени Морозовой должен был её представитель по доверенности. Спустя 2 месяца 17.09.2019 года документы с регистрации вернули, переход права собственности к покупательнице не зарегистрировали: в ЕГРН имелась отметка о невозможности регистрации без личного участия собственника квартиры. Покупочка не задалась, как говорится, бог шельму метит. Татьяна Морозова, так же как и другая продавец квартиры Елена Мусина, приватизировала свою квартиру в 2011 году, в данной квартире зарегистрирована и проживала одна, продолжала она проживать в квартире и после сделки, несмотря на вроде как состоявшуюся по акту передачу квартиры, как и прежде посещала медучреждения по своему месту жительства. Классика жанра.
А 27 сентября 2021 года умерла покупательница квартиры, она же истец по делу. Что делать, случается. После её смерти нотариусом было открыто наследственное дело. А главное, согласно копии наследственного дела, наследником умершей по завещанию значился… Шнеерсон Я.Д. Да-да, согласно копии завещания, покупательница квартиры завещала все своё имущество, которое окажется ей принадлежащим, Шнеерсон Якову Давидовичу.
В июле 2022 года суд первой инстанции Шнеерсону Я.Д. отказал. Суд первой инстанции четко указал, что оформление доверенности на регистрацию от имени Морозовой Т.В. не имело юридического значения для регистрации договора купли-продажи квартиры. При этом никаких данных действительного уклонения Морозовой Т.В. от исполнения сделки, реальности передачи квартиры, и получения именно Морозовой Т.В. денежных средств за квартиру в деле нет. Из материалов дела следует, что квартира является единственным местом жительства Морозовой Т.В. Какого-либо другого жилья она не приобрела, адрес места жительства своего не меняла. Из полученной судом справки ОМС о посещении лечебных учреждений следует, что Морозова Т.В., несмотря представленный в дело акт приема-передачи квартиры от 08.07.2019 года, продолжала посещать лечебные учреждения по месту своего жительства. Представленные суду копии договора купли-продажи квартиры, расписка, установить кем именно они выполнены, и получить достоверные сведения о подписании данных документов самой Морозовой Т.В. не представляется возможным. Заявление Морозовой Т.В. о невозможности государственной регистрации перехода права, ограничения права и обременения объекта недвижимости без личного участия собственника объекта недвижимости свидетельствует о том, что Морозова Т.В. не намеревалась отчуждать квартиру, заключать договор и без своего ведома проводить его регистрацию. Суд при указанных исчерпывающих обстоятельствах Казалось бы, вот она, справедливость.
Но не нет. В декабре того же года Мосгорсуд на основании имеющихся в деле копий договора, расписки и акта отменил решение суда, удовлетворив иск Якова Шнеерсона. Оказывается, в Мосгорсуд от имени Татьяны Морозовой были направлены возражения на апелляционную жалобу Шнеерсона и ходатайство о рассмотрении дела в её отсутствие. Из этих возражений следовало, что Татьяна не оспаривает договор, её только не устраивает стоимость квартиры. Эта квартирная история Татьяны Морозовой получила интересное продолжение в июле 2024 года.
Татьяна Морозова обратилась с жалобой на апелляционное определение Мосгорсуда. Оказывается, она никаких документов в декабре 2022 года в апелляцию не составляла, не подписывала и не подавала, как заявила Татьяна Морозова «Шнеерсон Я.Д. через экспедицию суда, направил в суд сфальсифицированные документы, якобы составленные ею, а именно возражения на апелляционную жалобу, ходатайство о рассмотрении дела в её отсутствии, тогда как в действительности, она данные документы не составляла, не подписывала и не направляла в суд. Также сфальсифицированным доказательством является заключение о стоимости квартиры, составленное ООО «Независимая экспертная оценка Вега», якобы по её заказу, тогда как в действительности она никогда в данное общество не обращалась и проведение экспертизы стоимости своей квартиры не заказывала».
Мосгорсуд не счел эти доводы заслуживающими внимания, «отфутболив» Морозову к правоохранительным органам: «представление истцом в ходе рассмотрения дела сфальсифицированных доказательств не может повлечь отмену апелляционного определения, поскольку… данный факт должен быть установлен вступившим в законную силу приговором суда, который отсутствует».
Вот такой футбол по закону. Когда обманутые собственники, лишившиеся своего имущества, бегут за защитой в полицию, их посылают… в суд. Они идут в суд, но в силу отсутствия достаточных средств либо юридической безграмотности пытаются сами себя защищать… безуспешно, либо доверяются подвернувшимся под руку проходимцам и результат тот же. А что суды, они не видят или им некогда видеть людей и уж тем более кто есть кто в зале суда, я уже не говорю про изучение материалов дела. Проще «отфутболить». А в сухом остатке, подобные неадекватные сделки все время сходят с рук жадному до чужих квартир Якову Шнеерсону и Ко.
По сути, все эти купли-продажи квартир — это схемы отъема квартир у граждан, различающиеся лишь деталями: к людям втерлись в доверие, выудили у них документы на квартиры, вынудили или подсунули что-то подписать, долгое время этих людей водят за нос под различными предлогами, чтобы они как можно дольше оставались в неведении относительно выбытия своей собственности, а когда афера вскрывается, бывает уже либо поздно либо сложно что-то изменить и противостоять юридически и финансово подкованным аферистам. Очевидно то, что в реализации схем и сделок активно участвует и является конечным выгодоприобретателем все тот же Яков Шнеерсон.
Вот и получаются такие ширли-мырли, Шнеерсоны-Шниперсоны. Только в жизни – это не фарсовая комедия, а трагедии и драмы конкретных людей, которых не защищает ни государство, ни закон, ни полиция, ни суды. Сколько еще этот Яков Шнеерсон должен «отжать» квартир у людей, чтобы справедливость и закон восторжествовали?
Дословно «ширли» означает можно ничего не боятся, все пройдет гладко, «мырли» — в будущем возможно повторение. Если соединить эти два слова — делай не бойся, все будет пучком, не останавливайся на достигнутом… Возможно следствие сможет распутать это «ширли-мырли», доведя дело до суда.
Может ли круг дел расшириться
Расследование продолжается. Не исключено, что количество подобных эпизодов может увеличиться, если следствие установит системный характер завладения недвижимостью. И в СМИ, и на сайте столичных судов есть информация о многочисленных имущественных спорах между известными фигурантами и другими людьми-бывшими собственниками своих квартир.
Истории Горбаневой, Жаровой и Кизюна показали: за сухими формулировками договоров человеческие драмы. Теперь от работы следствия зависит, станут ли они единичными трагедиями или будут названы тем, чем их считают потерпевшие, — продуманной схемой охоты за чужими квартирами.
СПРАВКА «МК»
Яков Шнеерсон — участник мистического телепроекта «Битва экстрасенсов» в 2015 году, где представлялся как человек с «особыми способностями». До этого он был участником аналогичного проекта на украинском телевидении. Рассказывая о своем даре, он после 2013 года почувствовал, что обладает некой силой и с тех пор «начал общаться с духами». Позже его имя не раз упоминалось в СМИ в связи с имущественными конфликтами и спорами вокруг договоров пожизненного содержания, объектами которых были квартиры и недвижимость. Яков Шнеерсон медиум был не всегда, только после 2013 года, когда изменил свои фамилию, имя и отчество.
Александр Федорченко — нотариус города Москвы. Его имя ранее фигурировало в материалах «МК» в связи с делом ветерана войны Николая Кизюна, а также в ряде других сомнительных историй, связанных с отчуждением имущества пожилых людей.