Что есть… критерий истины? На муниципальном уровне?
В развитие знаменитого вопроса Понтия Пилата, известного по картине Ге в Третьяковке, Евангелию от Иоанна и, конечно же, «Мастеру и Маргарите» — просто неизбежен и следующий: «А что есть – критерий истины?»
Материалисты, да и все, кто не прогулял соответствующие уроки в школах, лекции в вузах, ответ помнят назубок: «Практика – критерий истины!»
Для книги о лучшем городском голове Москвы князе Владимире Михайловиче Голицыне мне довелось поработать в ЦИАМ (Центральный исторический архив Москвы, ныне название сменилось), найти, впервые опубликовать немало документов. И потому ответить на вопрос «А почему он — лучший?», мне с критерием «практика» — несложно.
При нем на рубеже XIX-XX веков в Москве появились первые телефон, электростанция, канализация (сразу сократилась смертность от кишечных инфекций), трамвай (по важности – аналог нынешнего метро). Городской бюджет стал профицитным. Он в 1902 году отстоял Москву и от крупнейшего покушения на её хозяйство: «Афера Балинского», попытка забрать высокодоходный трамвай в концессию. Князя Голицына, арестованного в 1919 году, спас уже новый глава Москвы, Лев Каменев. Получив настоящий мастер-класс управления Москвой, он выдал «охранную грамоту», благодаря чему Владимир Михайлович мирно скончался аж в 1932 году.
Его правнука, профессора МГУ Михаила Владимировича Голицына, геолога, открывателя важнейших угольных месторождений, несколько лет назад я имел честь привести в редакцию МК, представить главреду. Помню, разговор вышел интересный. В основном об истории Москвы, которая, впрочем, знала и периоды, мягко говоря, отличные от бума начала ХХ века. Как биографу их древнего рода, нынешние Голицыны (академики, лауреат Государственной премии, художники, изобретатели…) доверили мне фамильный архив, в т.ч. мемуары другого Михаила Владимировича, сына городского головы и соответственно — деда и полного тезки профессора МГУ (чередование имен, старший сын в честь дела, давняя их черта).
Михаил Владимирович–старший был гласным (депутатом) Московской городской думы в 1917 году и его-то мемуары мне кажется, актуальны и сегодня. Итак, Мосгордума, лето 1917 года:
«На выборах, эсеры одержали верх и через несколько дней нахлынули в городскую Думу в числе не менее ста двадцати гласных, большинство которых были совершенными новичками… Было несколько малоизвестных врачей, мелких адвокатов, рабочих, кооператоров, студентов, дам левого направления, только что освобождённых политических. Людей деловитых, на мой взгляд, было мало, но все, видимо, жаждали внести свою лепту в общее дело.
В городские головы попал доктор Руднев без одного или двух пальцев, которые он будто потерял во время московского вооруженного восстания 1905 года. Заседания вместо прежнего аккуратного сбора в семь часов вечера начинались часов в десять или позднее и длились часов до двух ночи, что было до крайности нудно и скучно. За три без малого месяцев работы эсеровской Думы я не помню ни одного действительно делового заседания, это были какие-то бесконечные словоизвержения, выпад партий друг против друга, критика старого состава Думы и её мероприятий, печальное было зрелище потуг на работу новых хозяев Москвы.
Параллельно в бывшем генерал-губернаторском доме на Тверской заседал Московский Совет рабочих депутатов, где выдвигались вопросы чисто политические, критиковалась работа Временного правительства и готовилось Октябрьское выступление.
Совет рабочих депутатов требовал для себя денежного вознаграждения на содержание своих членов и многочисленных служащих, я присутствовал на одном из совещаний по этому поводу и пришёл в ужас от цифры того, во что должно было обойтись Москве этот новый орган власти. Одновременно со всех сторон шли требования на увеличение заработной платы в связи с растущей дороговизной.
В районах, народились новые организации, районные думы; я их работу совершенно не знал, но слышал, что там сумбур был ещё большим, чем у нас в городской Думе».
Это мы, знакомые с архетипами: Швондером, Шариковым, знаем, что после всех резолюций в защиту пролетариата Австралии, дело непременно дойдет до «квадратных аршин жилплощади, рублей оклада жалования Совдепу». Но гласный Голицын по хозяйственной привычке машинально ещё соотносил «программные требования» – с дебетом Московского городского баланса, прикидывал, бедняга…
Нынешние муниципальные новости напомнили мне то веселое лето 1917-го. Еще на стадии московских выборов запомнилась одна молодая кандидатка, предъявившая как свою «Политическую Программу» — самокат. На митинги, встречи с избирателями приезжала, а может за пару кварталов выходила из машины – но с непременным самокатиком, которым (поздравим её – успех!) она и запомнилась. Подумал тогда: соперничать с ней мог, пожалуй, лишь кандидат, лет на 25 моложе, чтоб приехал на трехколесном велосипеде. Знаете такие, яркие, с бибикающей грушей…
Форум «Муниципальная Россия» 2021 года, эсеровская Мосгордума и большевистский Совдеп 1917-го обнажают простейшую программу: «Избираться – куда угодно, и использовать это (куда выбрали) – как трибуну!»… Какой внутренний императив сдержит людей, пользующихся поддержкой Ходорковского, демократия для которого: право получить по «залоговой схеме» нефть страны. А «Открытая Россия» (в одном эссе я назвал: «Откупоренная…») означает: открытый кабинет, куда можно зайти мутным дельцом, а выйти – Рокфеллером (правда, Рокфеллеры свою нефтеимперию строили десятилетиями, а не минутами сбора чиновных подписей).
Одно средство массовой информации (правда, было честно указано: «выполняет функции иностранного агента») сравнило разгон форума «Муниципальная Россия» с «Разгоном Учредительного собрания в 1918 году».Т.е. не я один вспомнил праздник «День/Год Непослушания» столетней давности!
Но даже не замахиваясь на глобальные, всероссийские последствия, десятилетия угрюмого (и да — «преступно-жестокого»!) выкашивания героев того Года, эсеров, истинных ленинцев… вспомним хотя бы «внешний предлог» их собраний: городское хозяйство!
Осмелимся ли вспомнить то самое: «Практика – критерий истины»? Признать, что Москва до прихода этой генерации с рюкзачками, бейсболками, самокатами – стала одним из самых успешных городов мира? Что сложнейшую, рекордно растущую инфраструктуру – страшно и представить – в их руках? Что МФЦ – это и есть настоящий удар по коррупции царившей, уже даже тошно вспомнить в скольких кабинетах, инстанциях?
Смотрю на это племя, смотрю… Не то что COVID, с такими «управленцами» смертельно опасен был бы… коклюш, даже мм… перхоть стала бы недугом непосильным.
Увы, со времен декабристов у нас всяк, сказавший пол-слова в этом духе: «продался властям» (как недавно всероссийский весельчак Семен Слепаков). А любой, даже трижды «ходоризованный»: неподкупный «борец за народ».
И пока яшинцы проверяют меня на причастность власти, скажу: «Да сделайте им Госдум-партию!» Сами-то они не смогут, помним десятилетия склок и толчеи ПАРНАСов, РПРов, ДПРов, «Правых дел» (последнее слово — это особенно…)
Пускай. В 1990-х, если кто помнит, там гулял депутат, наряжавшийся гусаром, клоуном (без кавычек). Была близка, ближе многих «право-деловых» к прохождению в Госдуму «Партия любителей пива». Только не подпускайте к рычагам городского строительства, прокладке линий метро, к больницам и моему любимому МЦК, станциям, пропахшим свежесваренным кофе! А то ведь… непременно встанет старый вопрос профессора Преображенского: «Боже, что будет с паровым отоплением?! Пропал дом!»
