Борис Шпигель объявил капитуляцию и заявил в Мосгорсуде, где 6 апреля рассматривалась его жалоба на арест, что будет активно сотрудничать со следствием. Но Фемида решила, что домашний арест — роскошь. И это несмотря на готовность обвиняемого быть полезным. Председательствующую не смягчили даже многочисленные жалобы арестанта на здоровье — прямо во время заседания ему пришлось делать укол. Благосклонности от суда не дождались ни жена Шпигеля, ни экс-губернатор Пензенской области Белозерцев. Их аресты были признаны законными.
Все фигуранты присутствовали в суде по видеоконференцсвязи. Первым в бой пошел бывший глава Пензенской области Иван Белозерцев. Мужчина заявил, что 20 миллионов рублей, которые, по данным следствия, были вручены ему Шпигелем, предназначались на предвыборную кампанию, а не для личного пользования. То же самое касается и автомобиля представительского класса, который, как считает следствие, Шпигель подарил чиновнику. По словам экс-губернатора, «Мерседес» должен был быть оформлен на правительство Пензенской области. Сам же он даже в командировки в Москву ездил на старой служебной машине. С часами и вовсе вышло недоразумение. По словам Белозерцева, дорогущие «Breguet» стали для него полной неожиданностью. Когда он увидел подарок у себя в машине, то от испуга даже заматерился. Презент, который по незнанию принял помощник, честный чиновник собирался вернуть, но не успел — Шпигель улетел в Израиль.
Кстати, согласно материалам дела, Шпигель улетел в Землю обетованную, когда ему сообщили о прослушке личного телефона. Сам Шпигель с этим не согласился — да, знал, что прослушивают, и специально пользовался этим телефоном, так как скрывать было нечего. Более того, настолько был чист перед государством, что спокойно вернулся в Россию после лечения в Израиле.
Лечение должно было продолжиться в Москве, но сорвалось из-за ареста. И это не могло не сказаться на слабом здоровье предпринимателя. Рассмотрение жалобы на арест также застало Шпигеля в больнице «Матросской тишины». Мужчина по-домашнему, в красных штанах и футболке, восседал в камере, из которой была организована ВКС.
Адвокаты поинтересовались, как себя чувствует арестант.
— Мне тяжело дышать, я задыхаюсь… Мне очень больно, — с большими паузами, и правда задыхаясь, произнес Шпигель, добавив, что еще час назад у него было давление 70/30 и к нему даже вызывали врача.
Очень скоро в клетке показалась женщина в белом халате и всех успокоила:
— Дышать всегда тяжело, у него же хронические заболевания… Но участвовать он может, — заверила медик.
Чуть позже арестанту стало совсем худо. Адвокаты стали пугать суд возможным летальным исходом. Все участники процесса, а также слушатели стали невольными свидетелями вздохов и жалобных стонов обвиняемого, которые тот издавал, пока ему делали укол.
— Потерпите, укол очень болезненный, — успокаивала пациента врач.
Таблетка и инъекция вскоре подействовали, и Шпигель выступил с громким заявлением: готов сотрудничать и рассказывать обо всем, что ему известно. Правда, чуть позже следователь отметил, что Шпигель отказывался давать показания, и до сегодняшнего дня ни он, ни его адвокаты с таким предложением почему-то не обращались.
— Следствие от меня получит гораздо больше толку и помощи, чем если я буду находиться в таком состоянии, как сейчас, или меня не будет совсем… Я всегда сотрудничал с властью и буду сотрудничать. И власть, которой я всю жизнь служил, посмотрит на мое поведение, — заявил Шпигель и добавил, что если следователь посчитает его помощь недостаточной, то он будет согласен вернуться на нары.
Выдал Шпигель и одну околосветскую новость, а именно рассказал о бедственном положении своей дочери Светланы, бывшей жены Николая Баскова.
— Во всех моих квартирах и в квартирах моей дочки, которая сама растит двух несовершеннолетних детей, было арестовано все имущество, все деньги, и в загородном доме тоже. В связи с тем, что забрали все деньги, ей нечем платить за учебу (детей. — Прим. «МК»)… Мне даже нечего продать, у меня забрали даже книги, которые я собирал, — пожаловался на судьбу обвиняемый.
Чуть позже Шпигеля стало совсем жалко.
— Ваша честь, я не преувеличиваю, в ваших руках моя жизнь. Я умоляю вас, ваша честь, помогите мне… Я рассчитываю на вашу человечность, не подвергайте меня пыткам, — напутствовал Шпигель судью перед удалением в совещательную комнату. — Я не могу ни на кого влиять… Я обещаю вам, что не подведу, если вы дадите мне немножко пожить.
Тем временем следователь не поддавался на призывы отпустить арестанта домой. Его поддержала прокурор, которая заявила, что следствие именно сейчас находится в наиболее уязвимом состоянии и на него может быть оказано давление, поэтому все фигуранты дела должны находиться в изоляции.
Когда судья ушла в совещательную комнату, Шпигель неожиданно ожил и тут же развел бурную деятельность — уже сегодня он будет давать показания, поэтому ему немедленно нужен адвокат. Когда выяснилось, что защитники не успеют приехать в СИЗО, Шпигель заявил, что обойдется без адвоката.
Через 10 минут судья появилась в зале с неутешительной новостью — пока предприниматель будет находиться под арестом.
— Вам все понятно?
— Все понятно, — с ноткой досады в голосе произнес обвиняемый.
