В истории соседней с нами Финляндии произошло эпохальное для страны событие: месяц назад ее официально включили в НАТО. Теперь это небольшое государство будет «дружить» против России с компанией других членов Североатлантического блока. Кому-то подобный шаг прежних «нейтралов» показался удивительным, но при изучении событий первой половины ХХ века становится ясно, что нынешний демарш имеет крепкие исторические корни. Свою жестокую антирусскость белофинны показали тогда во всей красе.
Три года назад Следственный Комитет РФ возбудил уголовное дело о геноциде по факту гибели тысяч мирных жителей в финских концлагерях на оккупированной части Карелии в период Великой Отечественной.
Финляндия участвовала в той войне ней почти с самого начала и вплоть до 1944-го, будучи одним из союзников нацистской Германии. Руководители Третьего рейха изначально отвергли для своих войск, которые действовали на Восточном фронте, существовавшие принципы «культурного ведения военных действий» — «за ненадобностью» применительно к русским. Однако, что касается запредельного садизма по отношению к представителям противоположной стороны «сражавшиеся на подхвате» финны даже обогнали своих «учителей» — немцев.
«Благословил» работу этого античеловечного конвейера жестокостей, растянувшегося почти на 4 года, верховный главнокомандующий армии Финляндии маршал Маннергейм. В секретном приказе №132, подписанном 8 июля 1941 года, он дал распоряжение финским солдатам и офицерам: «Взяв в плен советских военнослужащих, сразу же отделять командный состав от рядовых, а также карел от русских… Русское население задерживать и отправлять в концлагеря».
О некоторых событиях, происходивших после этого на северо-западе, рассказал «МК» директор Института истории, политических и социальных наук Петрозаводского государственного университета профессор, доктор исторических наук Сергей Веригин.
— Еще до начала военных действий против СССР финские власти утвердили концепцию создания Великой Финляндии. В нее предполагалось включить часть советских земель – Карелию, Кольский полуостров. Причем в расширенном финском государстве должны были жить помимо представителей титульной нации лишь их «младшие братья» — карелы, ингерманландцы, вепсы. Русские же, согласно господствовавшей тогда в стране Суоми доктрине, являются для этих территорий пришлым народом, которому там не место. Финское руководство решило действовать по этническому принципу: «пришельцев» согнать в концлагеря, а после окончательной победы над СССР отправить их прочь – в «славянские» регионы, захваченные Германией.
В 1941-1944 гг. по ходу разгоревшейся войны, финны смогли занять две трети Советской Карелии. На оккупированной ими территории осталось около 86 тысяч мирных жителей. Из этого количества около 36 тысяч являлись представителями родственных народов – карелы, вепсы… А остальные 50 тысяч – то самое «лишнее» русскоязычное население.
В итоге усилий финских военных, направленных на выполнение приказа Маннергейма, почти половина таких «лишних» людей была отправлена в концентрационные лагеря. Тысячи из них погибли. На мой взгляд, в данном случае мы имеем дело с геноцидом, но очень специфическим — осуществленным фактически без применения оружия или каких-то специальных технических средств.
Мирных жителей – в основном это были женщины, старики, дети, — загнали в концлагеря. Условия обитания там были ужасные. Заключенных использовали на тяжелых работах, а пищей снабжали очень скудно. Ослабленных людей косили болезни, эпидемии…
Итогом стал страшный рекорд. В 1942 году в финских концлагерях уровень смертности оказался выше, чем в концлагерях немецких: 13,75% против 10%. Потом, правда, условия для лагерников слегка улучшили. Это началось в 1943-м, когда в ходе войны наступил явный перелом. Финское руководство тогда поняло, что перспективы для него намечаются печальные, испугалось. Для пущей маскировки своих «грехов» даже решили переименовать концлагеря в лагеря для перемещенных лиц, а некоторое количество находившихся там людей освободили. Но в целом такие косметические меры не изменили ситуацию.
Затрудняюсь назвать какую-либо иную оккупированную территорию, где в годы Второй мировой была бы создана столь высокая плотность лагерей для жителей. В захваченных районах Карелии белофинны создали множество мест принудительного содержания: 14 концлагерей, 42 лагеря для военнопленных, 9 тюрем, одну колонию. Было еще 34 трудовых лагеря.
Находившиеся там вроде бы формально не считались заключенными. Но жизнь этих несчастных была сродни концлагерной. Люди обитали в деревнях хоть и не за колючей проволокой, но под постоянной охраной и без возможности свободного передвижения. Опасаясь, что «трудовики» могут податься в партизаны, финские солдаты запрещали им даже ходить в соседний лес. Кроме того взрослые обитатели лагеря обязаны были ежедневно отправляться на работу. Причем оккупанты приготовили для них самые тяжелые ее виды: эти люди мостили дороги, валили лес… Конечно, многие не смогли выдержать столь тяжелых условий.
По данным Государственной чрезвычайной комиссии, которая работала в 1944-1945 гг., в финских концлагерях, созданных на территории Советской Карелии за годы войны погибло около 8000 мирных жителей, в том числе 2000 детей. К этому следует добавить также по крайней мере 7000 умерших и убитых военнопленных, содержавшихся в карельских концентрационных лагерях. А кроме того часть захваченных в плен красноармейцев была отправлена в лагеря, расположенные на территории самой Финляндии.
Понятно, что масштабы финской военной агрессии были несоизмеримо меньшими, по сравнению с действиями Германии. Однако маленькая Страна тысячи озер и в этих условиях сумела отличиться. Ее «доблестные» воины крайне жестоко относились к взятым в плен красноармейцам, а для мирного населенияв в захваченных районах Карелии устроили настоящий ад.
Доцент Хельсинкского университета историк Антти Куяла на основании последних уточненных данных пришел к выводу, что в общей сложности за годы войны через финский плен прошло 67 тысяч советских солдат и офицеров. И из этого количества погибло 22 тысячи. То есть каждый третий узник концлагеря не дожил до освобождения.
В первую очередь люди умирали от голода. Ведь, как свидетельствуют очевидцы, кормили в концлагерях очень плохо.
Во-вторых, люди не выдерживали тяжелых условий труда. Особенно страшные воспоминания сохранились о лесных лагерях в районе Медвежьегорска. Там порой состав заключенных полностью обновлялся уже через полгода: всю первую партию военнопленных выкашивало, и их заменяли другими.
Наконец, лагерная охрана тоже не церемонилась. Людей били, даже расстреливали. Таких массовых казней, как у немцев, не было, но практиковали показательные казни тех, кто пытался бежать. Пойманных беглецов ставили перед строем лагерников и расстреливали в назидание остальным, чтобы не вздумали попробовать вырваться на свободу.
«Тыкал в лицо змеей»
В архивах удалось найти ужасающие факты, которые показывают, что творили во время войны финны.
«25 ноября 1941 года на 48 километре на Кестеньгском направлении при отступлении противника нами был обнаружен труп красноармейца, облитый какой-то жидкостью, разъевшей всю кожу и одежду. Лицо бойца превращено в сплошную массу». (Из акта, составленного 29 ноября 1941 г.)
«Один взвод глубокой разведки бронедивизии Лагуса поймал весной 1943 г. где-то в Карелии красноармейца. Финские разведчики скальпировали красноармейца, повесили скальп на сук, а затем убили пленного». (Фрагмент показаний пленного капрала 15-й финской пехотной дивизии Кауко Хаикисуо 6 июля 1944 г.)
«Комендант лагеря сажал детей… 10-12 лет… в круг, привязывал к палке змею, и этой змеей тыкал им в лицо. Если ребенок хоть немного шелохнется, то за это он ему этой змеей тыкал десять раз». (Из сведений о созданном финнами в поселке Ильинское концентрационном лагере №8.)
«Вскоре после оккупации белофинскими захватчиками Карело-Финской ССР… они загнали большую часть гражданского населения… в концентрационные лагеря. В лагерях содержались советские граждане всех возрастов — от грудных детей до стариков. Режим, по существу, ничем не отличался от режима в концлагерях для советских военнопленных: голодный паек, болезни, грязь, избиения, надругательства, расстрелы.
Особенной жестокостью отличался режим в Олонецком лагере №8 и в Кутижмском лагере. Изнуренных постоянным голодом людей заставляли работать по 12-14 час в сутки. Тех, кто не в силах был двигаться, притаскивали к месту работы, а по окончанию рабочего дня опять тащили в лагерь. Избиения были обычным явлением. В лагерях имелся целый набор инструментов для истязаний: плети, резиновые дубинки, трубки от противогазов, наполненные песком.
Истязания производились в одиночку и группами. За невыполнение непосильных рабочих норм женщин и девушек стригли наголо. За малейшие отступления от установленного порядка, за выход за ограду без конвоя грозил расстрел. В среднем ежедневно умирало 2-3 человека.
Издеваясь над советскими гражданами, начальник лагеря №8 распорядился каждую неделю под предлогом борьбы со вшивостью загонять мужчин, женщин и детей вместе, раздетых донага, в очень жарко натопленную баню и держать их там в течение 45 мин. при плотно закрытых окнах и дверях. Люди доходили до обморочного состояния…
Врач Кутижмского лагеря Бейно Колыхмайнен превратил больницу в застенок, которого пленные боялись больше, чем карцера. Больные предпочитали скрывать свою болезнь, чтобы не попасть в лапы этого зверя. Он обычно выстраивал больных в шеренгу и бил их палкой, приговаривая «работай, работай». Больных, у которых появлялись от истощения отечности, он нередко отравлял, подмешивая в лекарство яд». (Из Доклада о злодеяниях белофиннов на временно оккупированной территории СССР, направленного начальнику ГлавПУ РККА А.С. Щербакову его заместителем И.В. Шикиным 28 июля 1944 г.)
«Командир 3 взвода егерской роты лейтенант Тиитинен, отрезав голову красноармейцу, принес ее с собой в деревню Йоухивара. Передав отрезанную им голову повару, лейтенант приказал отварить ее с тем, чтобы он, Тиитинен мог из черепа сделать абажур для лампы себе в комнату». (Из протокола допроса финского перебежчика – солдата егерской роты 1-й пехотной дивизии, 1944 г.)
«Разведывательно-диверсионный отряд, участником которого я являюсь, поджег деревню Койкари… Женщины бежали нам навстречу и просили их не расстреливать. Мы изнасиловали некоторых из этих женщин и расстреляли всех. Никого не оставили. У меня в памяти осталась красивая девочка, которую мы с товарищами изнасиловали, а после расстреляли». (Из протокола допроса солдата 101-го финского пехотного полка Аариэ Энсио Мойланена.)
«Маннергеймовцы создали в захваченных районах несколько концентрационных лагерей, в которых томятся советские люди. Один из таких лагерей находится в Петрозаводске… В последнее время здесь изобрели новую чудовищную пытку: избив заключенного до потери сознания, полицейские раздевают его, закутывают израненное тело в простыню, пропитанную солью, и в таком положении оставляют на несколько часов, а иногда и суток». («Красная Звезда» 28 ноября 1943 г.)
Русофобия от Маннергейма
Причины запредельной жестокости белофиннов по отношению к русским, проявленной в первой половине прошлого века, объяснил эксперт Российского военно-исторического общества Никита Буранов.
— После получения Финляндией независимости в начале 1918 года межнациональных, межконфессиональных противоречий между нею и Россией не существовало. Но следует признать, что выступления революционной Красной Гвардии на финских землях были подавлены тамошними новыми властями едва ли не наиболее жестоко по сравнению со всеми другими территориями бывшей Российской империи.
В дальнейшем белофинны стали одним из самых ярых противников «большого соседа». Благодаря радикально настроенной части общества в стране Суоми активно развивалась русофобия. Значительные «заслуги» по ее насаждению принадлежат группе энергичных политиков и военных, в первую очередь бывшему царскому генералу, а теперь «кумиру финской нации» Карлу Маннергейму.
Вплоть до 1918 года, когда эта территория получила независимость от России, финны вообще никогда не были самостоятельными. Они долгое время являлись подданными шведского короля, а позднее оказались «под рукой» русского царя… Но отныне этим людям, которых советское руководство во главе с Лениным отпустило «в свободное плавание», пришлось строить свою идентичность фактически с нуля. А на чем ее проще всего построить? Конечно, на национализме, на крайних националистических взглядах. И подогревать их, даже раскалять должна была русофобия, активно насаждаемая в финском обществе.
Несмотря на все старания современных финских исследователей и историков, невозможно «заретушировать» то, что творили вояки из страны Суоми в годы Великой Отечественной. Одна блокада Ленинграда, которую финны помогали устроить союзникам-немцам, чего стоит! Десятки тысяч погибших ленинградцев — на совести солдат, вдохновляемых маршалом Маннергеймом. Недаром же эти события были осуждены потом на заседаниях Нюрнбергского трибунала.
